«Посмотри, - сказал вдруг Аркадий, - сухой кленовый лист оторвался и падает на землю; его движения совершенно сходны с полетом бабочки. Не странно ли? Самое печальное и мертвое - сходно с самым веселым и живым». - «О друг мой, Аркадий Николаич! - воскликнул Базаров. - Об одном прошу тебя: не говори красиво».
Впрочем, желание красиво говорить неистребимо у нашей интеллигенции. Особенно у той ее части, которую называют прогрессивной и либеральной. Неслыханная простота как была, так и остается для них ересью. А с еретиками известно, как обходятся. Людей можно понять. Раз уж умение красиво говорить - это их единственный навык.
К сожалению, всеобщее образование играет с несчастными интеллигентами дурные шутки. За последние несколько лет они отчего-то убедили себя, будто являются единственными носителями культуры в огромном туземном государстве. Никто тут ничего не знает. Можно спокойно нести любую околесицу, за руку не поймают. Родимые пятна железного занавеса, что сказать. Это в то время наши композиторы спокойно тырили популярные западные мелодии, а наши сценаристы - удачные сюжетные ходы из западных блокбастеров. Кто узнает-то?
Уверенность в своей исключительности подводит. Хочется сказать красиво, говоришь красиво, а на выходе какая-то полная ерунда получается.
Вот известный деятель оппозиции, журналист, издатель и, само собой, интеллигент, Сергей Пархоменко у себя в блоге возжелал сказать красиво о деле Навального. Для чего прибегнул к роскошной литературной аналогии. Сергей вспомнил пьесу Фридриха Дюрренматта «Визит старой дамы». Полагая, видимо, что пьесу эту читатели забыли. Хотя сам же Сергей пишет, что по этой пьесе был снят прекрасный фильм Михаила Козакова с Екатериной Васильевой и Валентином Гафтом в главных ролях. Сам Сергей, вероятно, пьесу помнит хорошо, потому что без труда в двух словах доносит ее содержание. Сказочно богатая женщина приезжает в маленький городок своего детства и предлагает жителям сделку. Отвалит она городу кучу денег, если его жители убьют одного маленького человека, своего же соседа.
Далее к делу подключается привычный пафос. Дескать, власть предлагает жителям России подобную сделку. Погубите, мол, Алексея Навального и будете жить в достатке, спокойствии, безмятежности.
Увы, но то самое всеобщее образование моментально вставило палки в колеса сверкающей литературной аналогии. Даже сторонники Сергея удивились: как так? Это ведь пьеса о мести. Старая дама мстит своему городку. Человек, которого она желает убить, был когда-то ее возлюбленным, бросил ее, что называется, в тяжелом положении, променял на выгодный брак. А город отвернулся от нее, выкинул фактически прочь. В итоге она попала в бордель, но там ей, наконец, повезло: она выскочила замуж за очень-очень-очень богатого дедушку. Такова предыстория. Дама вернулась, чтобы наказать предательство. За что же Пархоменко так обходится со своим любимчиком Навальным? Государство обвиняет его в разных вещах, но уж в предательстве вроде не обвиняет никто.
Кроме того, герой пьесы - это по-настоящему маленький человек. Почти Акакий Акакиевич. Скромный и никчемный. Его уже наказала судьба, как наказывает она тех, кто меняет любовь на деньги. А проблема нашей оппозиции в том и состоит, что маленьких людей она упорно не замечает. Ими пользуются, да, пока это выгодно. Но потом забывают с невероятной легкостью. Алексей Навальный - вовсе не из маленьких людей. Герой пьесы Дюрренматта вначале жалок, но и трогателен. Вряд ли это те чувства, который вызывает Навальный как у сторонников, так и у противников.
В общем, если бы речь шла о певце, о нем бы сказали, что он «пустил петуха». Фальшивую ноту взял. Фальшь - одна из самых серьезных проблем наших мастеров культуры. Они фальшивят беспрерывно. Пархоменко говорит: «Город Гюллен в результате убивал Альфреда Илла коллективно - всем своим населением. Убивал при помощи всеобщего равнодушия, коллективной трусости и подлой готовности каждого спрятаться за спину толпы. Клара Цаханассьян не ошиблась в своих расчетах. Она хорошо знала, чего стОят ее жалкие соплеменники». Обратите внимание на отношение Сергея к персонажам пьесы: он опять тут бичует общество. Равнодушное, трусливое, подлое. Поэтому Пархоменко никогда не способен был бы написать такую пьесу. Тяму бы у него не хватило. Не таланта (кто его знает, какие там таланты), а понимания и великодушия.
Сам Дюрренматт относится к жителям городка совершенно иначе. В примечании к пьесе, в котором он толкует ее специально для режиссеров и актеров, он говорит: «автор этой пьесы отнюдь не намерен отмежевываться от людей, о которых пишет: он не очень-то уверен, что сам в подобных обстоятельствах поступил бы иначе... они такие же люди, как мы все. Их не следует изображать злодеями. Ни в коем случае. Вначале они полны решимости отвергнуть предложение миллиардерши. Правда, они влезают в долги, но отнюдь не потому, что решили умертвить Илла, -- они просто люди легкомысленные. И они искренне верят, что в конце концов "все перемелется"."Визит старой дамы" -- злая пьеса, именно поэтому трактовать ее следует как можно более гуманистически. И персонажи должны проявлять не гнев, а печаль. И еще: эта комедия с трагическим концом должна быть смешной. Ничто не может так сильно повредить ей, как убийственная серьезность».
Убийственная серьезность - еще одна из проблем наших освободителей. Они так любили когда-то цитировать Горина («улыбайтесь, господа»), однако же нынче все улыбки приберегают для своих тусовок. А рядовой публике оставляют прокламации и бесконечные воззвания. Они пытаются подключить к происходящему всю страну, до которой им никогда и дела не было.
Но аналогии подчас выходят смешнее и точнее в народных анекдотах. Отчего -то тут вспоминается саркастичный анекдот о Михаиле Борисовиче Ходорковском.
- Как ты относишься к тому, что посадили Ходорковского?
- Аналогично.
- Что значит «аналогично»?
- Отношусь к этому так же, как Ходорковский бы отнесся, если бы узнал, что посадили меня.
Никто на самом деле ничего не забывает. Не забывает, как защищали беременную Бахмину, а потом внезапно судьба остальных беременных заключенных перестала кого-либо волновать. Никто не забывает, что богатые и успешные, попавшие в тюрьму, годами не сходят с первых полос либеральных изданий, а о судьбе остальных заключенных мы вообще ничего не знаем и не слышим. Никто не забывает о нацболах, которые получили огромные сроки за «хулиганку», а люди вроде Пархоменко брезгливо поджимали губы и говорили что-то о маргиналах и большевиках.
Так что осторожнее с аналогиями. Вылетит - не поймаешь.
Ольга Туханина