К годовщине Болотной либеральная оппозиция на всех доступных медийных площадках запела одну и ту же песню про «радикализацию протеста». Суть этих стенаний проста: вот Кремль подавил тогда мирную демонстрацию на Болотной, подавил массовое протестное движение. Но энергия протеста никуда не делась, сейчас она как трансформируется в дубины, куски арматуры и вилы - и станет протест уже не таким мирным. Будет русский бунт, бессмысленный и беспощадный.
Тезис этот уже который день повторяется на все лады с разными вариациями. А потому заслуживает отдельного внимания. Давайте начнем с «мирного протеста на Болотной». За последние дни внезапно выяснилось, что протест не был таким уж мирным. Со стороны организаторов колонны оппозиционеров готовились провокации, типа сидячей забастовки, последующего прорыва к Кремлю, организации протестного, по Майданному типу, палаточного лагеря. Куски асфальта, которые полетели в головы ОМОНу, тоже «мирным протестом» особо не назовешь.
В общем, именно на момент 6 мая ни о каких пацифизме и мирном выражении своей политической позиции речи не шло в принципе. Как минимум часть организаторов шествия прекрасно понимала, что идет на погром, понимала, к чему это приведёт и чем закончится. Только в своем революционном порыве организаторы не думали, что их оперативно задержат правоохранители. А рядовые хипстеры, которые включились в силовое противостояние с ОМОНом, не думали, что полицейская дубинка - это так больно и обидно. В итоге конец Болотной был немного предсказуем.
Следующий момент - это та «радикализация протеста», которой теперь, спустя три года, нас пугают несистемные либералы. Здесь все тоже всё более чем интересно. И дело даже не в том, что сейчас рейтинги Путина пробивают потолок, а народ един, как никогда. Дело в самой типологии протеста в России.
Так вот, с дрекольем у нас выходили протестовать люди против заевшей их вконец этнопреступности. И в регионах, и в некоторых районах Москвы. Овощебазу в Бирюлево, думается, никто не забыл. Равно как и Кондопогу, и множество аналогичных мест и событий.
Вот там и дреколье было, и разбитые витрины, и прочие вещи, сопутствующие «русскому бунту». Но есть один важный нюанс: этот вид протеста с либеральными трендами не то что не связан никак, он им противоположен. И выступает за определенное ужесточение законодательства в отношении определенных групп людей.
Больше того: те, кто выходил с кусками скамеек в Бирюлёво, дай им волю, с удовольствием развесили бы на фонарных столбах всех лидеров либеральной оппозиции и творческой протестной интеллигенции. И никакое выполнение требований либералов Кремлём этот проест не нивелировало, а скорее наоборот, только усилило. Так что господа несистемные оппозиционеры сейчас пытаются пугать тем, что сами никогда не могли и не смогут контролировать. Тем, чего они сами люто боятся и что ненавидят, тем самым «быдлом» и «анчоусами».
Еще один ключевой момент заключается в том, что вот этот вид протеста у нас если и возникнет, то нескоро. Потому что теперь все эти люди собирают деньги на помощь Новороссии, или идут туда воевать добровольцами в частном порядке. При этом, учитывая активное включение самых разных национальных и этнических групп в поддержку Донбасса, национальное единство у нас сейчас высоко как никогда.
Еще один возможный вид протеста - это протест социальный. Учитывая кризис, санкции, скачки рубля и цены за баррель, логично было бы ждать чего-то такого. Но вы себе представляете каких-нибудь учителей, врачей или преподавателей вузов с кусками арматуры, цепями и коктейлями Молотова?
К тому же народ сейчас понимает почему случился этот кризис. И в обществе наблюдается консенсус. За Крым, за обретение национальной гордости можно и потерпеть эти временные трудности. Да и вообще, пора работать и развивать свои жизненно важные промышленные, экономические и гуманитарные отрасли. И на фоне этого понимания - снова либералы, которые призывают Конгресс США не снимать санкций с России, наоборот их усилить, внести новые фамилии в списки персональных санкций.
То есть, несистемная оппозиция прекрасно канализирует протест, который только мог бы возникнуть. Направляют эту волну социального недовольства на себя. Но уже не в качестве лидеров возможных новых шествий, а в качестве целей, против которых будут выступать «рассерженные горожане».
Главное, чего не учитывают несистемные оппозиционеры в своих прогнозах о радикализации протеста - это, как всегда, особенности российского менталитета. У нас народ протестует массово и радикально или когда есть нечего и хуже уже точно не будет, или когда нет четкой цели, нет ясного видения будущего в стране и государстве. Сейчас, несмотря на кризис, до голода, холода и разрушения общества очень далеко. И самое главное - у общества появились очень ясные цели и чёткое видение будущего. А когда есть будущее, нужно работать, чтобы превратить его в настоящее. Энергия протеста уходит в процесс созидания, в труд.
В этой картине невостребованными остаются лишь либеральные оппозиционеры. Поскольку для них никакого вменяемого будущего в России не предусмотрено. Впрочем, они сами к этому очень долго и старательно шли.
Александр Самойлов