Возглавляемый Уильямом Браудером печально известный фонд Hermitage Capital прекращает своё существование. По мнению экспертов, это связано с невозможностью продолжать деятельность фонда прежними методами.
Решение о закрытии инвестиционного фонда Hermitage Capital, который работал в России с 1996 года, было принято банком HSBC, являющимся доверительным собственником и управляющим компании. Сам Уильям Браудер в интервью агентству Bloomberg заявил, что фонд стал слишком мал, чтобы продолжать работу как жизнеспособное структурное подразделение.
Отчасти это было вызвано поданными против Hermitage Capital судебными исками. В частности, иском о клевете, который подал в Высокий суд Лондона бывший следователь Главного следственного управления ГУВД Москвы Павел Карпов в отношении Браудера и директора подведомственной ему компании Firestone Duncan Джемисона Файерстоуна, обвиняет обоих бизнесменов в клевете и требует возмещения морального и репутационного ущерба.
Как отмечает Тим Эннекинг из Altima Asset Management, HSBC заморозил деятельность фонда в ещё в августе 2012 года, чтобы оценить возможные расходы на предстоящие судебные разбирательства. А в январе, когда требования к фонду достигли 65 процентов его стоимости, составлявшей тогда 45,6 миллионов долларов, Браудер и HSBC решили прекратить деятельность фонда, утверждает Эннекинг, ссылаясь на соответствующее письмо HSBC.
"HSBC решила его сбросить, потому что Браудер считается радиоактивным в России", - развивает мысль собеседник Bloomberg Эрик Краус. По словам эксперта, Браудер знал как вести бизнес в России в годы правления Ельцина - "время, когда она была одной из наименее прозрачных рынков в мире", но, соответственно, не смог применить свои схемы сейчас.
Если быть точнее, то со схемами у Браудера и его компании было всё в порядке. То есть схемы были. Другое дело, что они входили в противоречие с действующим законодательством.
И если в период первоначального накопления капитала эти методы в силу объективных причин не вызывали какой-либо реакции со стороны правоохранительных органов, то по мере того как ситуация в правовом поле в стране выправлялась, проблем у Браудера становилось всё больше и больше.
Politonline уже не раз писал о теневых схемах бизнеса инвестиционного фонда. По сути, Браудер занимался не просто финансовым мошенничеством, а спецоперациями, с целью повлиять на мировую экономику и мировую политику. Скупка акций "Газпрома" через подставные фирмы, уход от налогов и т.д. На этом фоне арест юриста Hermitage Capital Сергея Магнитского выглядел как минимум логично. И в некотором смысле логичной выглядела его смерть, максимальные дивиденды из которой извлёк Браудер. И его же можно назвать и главным заинтересованным лицом, поскольку Магнитский теоретически мог очень многое рассказать.
Магнитский, кстати, стал не первым и не последним трупом в интересах Браудера. В декабре 1999 года при загадочных обстоятельствах погиб бизнес-партнёр Браудера, сооснователь Hermitage Capital Эдмонд Сафра. В 1998 году через Republic National Bank of New-York Эдмонда Сафры прошёл и исчез в неизвестном направлении стабилизационный кредит МВФ для России в размере 4,8 млрд. долларов. Может быть Браудер использовал банк Сафры втёмную, может ещё по какой причине, но банкир пошёл на сотрудничество с ФБР, делясь известными ему фактами относительно счетов и проводок "русских денег". Так что его гибель Сафры (погибшего в результате пожара в собственном доме) пришлась для Браудера как нельзя кстати.
Равно как и Сергея Магнитского, оставшегося на свой страх и риск. Несомненно, хорошо оплачиваемый риск. В идеале, по всей видимости, завершив все дела, Магнитский должен был бы проследовать в западном направлении. Но, как говорится в одном анекдоте про преференсистов и канделябр, как средство решения спорных ситуаций, и так неплохо вышло.
Не исключено, что именно с деятельностью Браудера в России связана и загадочная смерть российского олигарха Бориса Березовского. По всем внешним признакам, самоудушаться у БАБа причин не было. По свидетельству очевидцев Борис Абрамович не только собирался в ближайшее время на фотосафари, но и вроде бы рассчитывал вернуться в Россию. По крайней мере "покаянное" письмо Путину, написанное Березовским за 2 месяца до смерти, можно рассматривать и как явку с повинной, и как очередную мистификацию. Но похоже, что кто-то не стал разбираться в том, шутит Борис Абрамович или всерьёз намерен пойти на сделку с российским правосудием.
Кто был заинтересован в смерти Березовского? Если исключить абсурдную версию о мести российских спецслужб, то, как пишет журналист Олег Лурье, приватизационные истории 90-х с участием БАБа и других олигархов уже никому не интересны и общеизвестны; финансовые махинации, включая "Сибнефть", "Аэрофлот", "Логоваз" и т.д. также давно обнародованы и доказаны; назначения чиновников "от Березовского" обозначены, как самим экс-олигархом, так и его окружением; всевозможные прослушки, подглядки, компроматы опубликованы; судебные решения приняты, сроки розданы.
Но среди не завершенных или нераскрытых дел, на которые мог бы пролить свет Березовский, была как раз история с тем самым кредитным траншем МВФ. По мнению Лурье, Борис Абрамович был одним из тех, кто принимал участие в ситуации с банкиром Эдмоном Сафра и обладал информацией о событиях 1998-99 годов, включая судьбу исчезнувших денег и взаимосвязь этих денег с Уильямом Браудером и его фондом. По крайней мере, с Сафрой его действительно связывали определённые деловые отношения, а на вопросы журналистов относительно истории с исчезнувшим кредитом и фондом Hermitage Capital Березовский отказывался отвечать "по соображениям безопасности". Да и самодушение БАБа случилось не только после письма Путину, но и после того, как в начале марта этого года МВД РФ предъявил Браудеру официальные обвинения в мошенничестве.
Возможно, всё это всего лишь совпадения, которые, впрочем, удивительным образом сложились в единую, целостную картину. И закрытие фонда, который по сути уже выполнил свою роль, стало своеобразным заметанием следов. В том числе и для HSBC, которому не улыбалось оказаться в центре назревающего скандала с непредсказуемыми последствиями.