"Эксперт" проанализировал происходящее в российской политике:
На наш взгляд, прошедшие выборы президента и депутатов российского парламента оказались полезны для общества. Они дали новое понимание целого ряда проблем и возможностей - от митинговой активности, которая внезапно стала легальной, от переоценки характера работы СМИ в сегодняшних условиях (имеются в виду не только изменения в информационной повестке федеральных телевизионных каналов, неожиданно обретшей плюрализм, но и беспрецедентно жесткая пропагандистская работа «либеральных» медиа, часто переступающих все возможные границы профессионализма) до осознания чрезвычайной удручающей умственной бедности российского интеллектуального класса, интеллигенции.
Энергия недовольства, разогретая грубо проведенными парламентскими выборами, выплеснулась на улицу. Казалось, многотысячные митинги, от которых все отвыкли (а многие никогда их и не видели), существенно и непредсказуемо сдвинут политическую систему. Однако лидеры толпы оказались совершенно неадекватны стоящему перед ними вызову. Активисты попытались присвоить себе право говорить с властью от имени всего народа. Якобы только они сохраняют ясный ум, в то время как народная масса одурманена государственной пропагандой и не имеет достаточных умственных навыков, чтобы осмысленно голосовать на выборах.
Из этого следуют два вывода. Во-первых, протестные лидеры будут терять массовую поддержку. Это было видно уже на митинге на Пушкинской площади, где собралось относительно мало людей. Во-вторых, оппозиции придется идти по пути все большей радикализации, отпугивая мирных граждан и хипстеров, но привлекая экстремистов. Эту динамику можно наблюдать на примере депутата Пономарева - от инноваций и Сколкова до оппозиционной палатки в заснеженном фонтане.
С сожалением приходится констатировать и неконструктивную позицию, которую заняла Лига избирателей. Провозгласив своей задачей добиваться чистых выборов - а с полезностью этой задачи безусловно согласятся все избиратели страны, - деятели Лиги быстро смещаются в сторону бескомпромиссной борьбы с Путиным. Как всегда, российская интеллигенция, зараженная элитарностью и мессианством, чающая уже завтра прекрасного светлого мира, не хочет обратиться к реальности. Которая, кстати, вовсе не так ужасна.
Как относительно недавно сформулировал задачу выдающийся математик Игорь Шафаревич, необходимо «перестать понукать реальный народ. Цель истинной интеллигенции - понять, продумать, подвести в систему и выразить нерасчлененные тенденции, которые вызревают внутри народа». Только так можно нащупать потерянный нацией исторический путь.
Якобы демократические революции в арабских странах, поддерживаемые внешними военными интервенциями, уверенно заканчиваются приходом к власти фундаменталистов и требованием большего суверенитета для более богатых территорий, что обещает странам гражданские войны и распад. Для России (отчасти защищенной от внешних интервенций ядерным потенциалом) этот сценарий кажется сегодня плодом необузданной, склонной к катастрофичности фантазией. Однако так ли это?
Действительно ли актуальная политическая активность нового малого народа России - либеральной постсоветской интеллигенции - есть безобидная борьба за представление интересов «более лучшего» меньшинства? Арабские либеральные оппозиционеры - что в Сирии, что в Ливии - тоже не желали стране возвращения к архаике, но оно идет полным ходом. Поэтому, несмотря на кажущийся текущий проигрыш оппозиции, надо попытаться всерьез проанализировать те механизмы политической деградации страны, которые волей-неволей запускает пусть самая романтическая и внутренне честная несистемная либеральная оппозиция, абсолютной доминантой деятельности которой является ненависть к власти.
Как мы сейчас выглядим?
Если начинать сверху (а пока борьба идет в верхних стратах), то очевидно, что там находится элита. Субэлита уже не однородна, и весьма неоднородна. Ее стоит разделить на три группы. Первая группа - встроенные, или приспособившиеся к существующей политической системе. Не надо думать, что эти люди как-то особо льстили власти и поэтому встроились. Просто по факту они были связаны с реальной деятельностью, и их самореализация была возможна только во взаимодействии со сложившейся элитой, что не вызывало у них чувства унижения. Вторая группа - невстроенные, обиженные. Это страта, состоящая в основном из служащих и интеллектуалов второго-третьего ранга (не по уму, а по влиянию), фактически не допущенных к власти, но полагающих, что они лучше знают, как надо. Третья группа - агрессивные. Сюда мы отнесли политиков, которые в основном не участвуют в институциональной политической деятельности, апеллируют к базовым ценностям - в основном к справедливости (левые) и этничности (националисты).
Наконец, самая большая страта - это собственно народ, который, естественно, очень неоднороден, но сегодня делится на «рассерженных горожан» и остальных. Хотя противопоставление этих двух страт в народе очень условно: в среде «рассерженных горожан» большинство тоже голосовало за Путина, а «остальной народ» совсем был мало заметен на митингах - просто потому, что в Москве его не много.
Доминирующей политической группой сегодня являются вовсе не «рассерженные горожане, а субэлитная группа невстроенных, или обиженных. Им очень не хочется акцентировать свою близость к элите, но они к ней близки и по роду своих прямых занятий, и по доходам, и по доступу к инвестиционному капиталу. Именно эта группа возглавила основной политический процесс в декабре, она обильно представлена в элитных СМИ, она обладает (вернее, обладала в декабре) огромным моральным капиталом, на который и делает ставку сегодня.
Ставка на моральный капитал, приватизация морали, как мне кажется, и есть тот агрессивный механизм, который в «хороших» руках ведет страну к архаизации. Однако у этой публичной моральности есть второй слой - отрицание всего рационального, счетного, видимого объективно, имеющего строгую логику и иерархию. Наиболее явно это представлено в обсуждении количественных результатов выборов. Экзит-поллы, которые до сих пор считались предварительной оценкой итогов голосования, теперь трактуются как целевая установка Кремля. Любая цифра, превышающая 50% (минимальная оценка результатов Путина на выборах от оппозиции была 50,2%), не является большинством.
Отказ от рационального - огромный политический ресурс, так как государство по сути своей есть вершина рационального устроения общества. Законы и правила (действующие, собственно, в правосудии и в институциализированной политике), как и институты, существуют для сохранения логики, они развиваются, следуя логике видимого, объективного, а не чувствуемого. Поэтому, отрицая объективное, измеряемое, задавая свою трактовку легитимного, «обиженные» разрушают саму основу современного цивилизованного государства. Если объективное не имеет ценности, а имеет ценность только мораль, как она понимается сегодня теми, кто в публичном пространстве морально сильнее, то оказывается, что можно все.
Лига собирается продолжать активную деятельность, оставаясь в правовом поле, но всячески поддерживая протестную активность на протяжении всего срока правления Путина. Верхушка Лиги сегодня практически полностью представлена творческой интеллигенцией - писатели, журналисты, композиторы, - и, конечно, никакого силового революционного сценария Лига не предполагает. Но, последовательно подтачивая «ненавистную» и при этом избранную народом и признанную большинством элиты власть, они обеспечивают «прикрытие» другим, более активным силам, за которыми своя, более ясная «правда». Если закона нет, если 50,2% - это не большинство, если слезы победившего кандидата - это ботокс, если толпы людей на улицах в его поддержку все куплены, если власть продажная, капитал нечестно нажит, СМИ лгут, - значит, все вокруг один сплошной обман. В этих условиях человек инстинктивно ищет опоры в чем-то более простом, фундаментальном, не нуждающемся в сложных рефлексиях, присущих сложной современной цивилизации.
И вот тогда наступает время фундаменталистов.
(процитировано частично)