Олег Матвейчев пишет в "Независимой газете":
В конце прошлой недели разразилась бурная дискуссия по результатам августовского опроса общественного мнения, проведенного Левада-Центром. Согласно ему, число россиян, полагающих, что Владимиру Путину по истечении срока полномочий не следует вновь претендовать на президентский пост, выросло до 49%. Вместе с тем, по данным того же самого Левада-Центра, одобрительно к деятельности Путина на посту президента относятся 63% россиян. То есть кредит доверия к действующей власти по-прежнему высок. Нестыковка цифр связана прежде всего с попыткой манипулировать общественным мнением.
Социология давно стала инструментом для манипуляторов. Люди легко поддаются общественному давлению. Они следуют определенной политической моде. Если их постоянно убеждать в том, что у кого-то рейтинг падает, а у кого-то повышается, они будут реагировать соответственно. Когда человеку говорят: все так мыслят, и ты присоединяйся, рано или поздно он будет убежден, что так думает большинство, хотя, по сути, таковым оно может и не являться. Просто с помощью манипулятивных технологий стайку меньшинства пытаются превратить в большинство.
Мы привыкли верить точным цифрам и фактам, значит, любая ложь, густо замешанная с цифрами, будет выглядеть правдоподобно. Но социология - сложная наука. Интерпретировать данные исследований может только специалист. Несмотря на обилие цифр, социология - наука далеко не точная, а гуманитарная. Между тем даже в физике существует принцип неопределенности Гейзенберга, доказывающий, что само наблюдение влияет на проведение объекта наблюдения.
Зачастую данные опросов у различных социологических служб отличаются. Во многом итоговый результат зависит от того, в какой последовательности выстраиваются вопросы, задаваемые респондентам. Возможно, сначала идет проблемный блок, который накручивает человека, заставляет задуматься о существующих трудностях, портит настроение, а в конце респонденту задают вопрос о действующей власти. Эти замеры будут существенно отличаться от опросов, где проблемный блок находится в конце анкеты. Небольшие детали кардинальным образом влияют на итоговый результат. Поэтому вульгарные комментарии по поводу падения рейтинга власти следует рассматривать через призму попыток манипулировать общественным мнением.
Любой социолог знает, как создать искусственную ситуацию: существуют манипулятивные вопросы, которые сбивают с толку, заставляют думать на тему, в которой обывателю не просто разобраться, и тут на помощь приходят специально заготовленные варианты ответов. Поставить человека в тупик не так сложно. Простой пример: «Как давно вы перестали пить шампанское по утрам?» В самом вопросе звучит скрытое утверждение, которое может вызвать раздражение у респондента. Между тем у наблюдателя складывается картина: раз уж человека спрашивают об этом, значит, он когда-то употреблял шампанское по утрам.
Или если вам сказать: «Не думай о желтой обезьяне», вы все равно хоть на секунду о ней подумаете. Так и здесь. Нормального человека не интересует, что будет через шесть лет с политикой. А его останавливают на улице и задают резкий вопрос: «А вот что будет через шесть лет? Путин или не Путин?» Человек, как правило, обескуражен. Он начинает думать: не знаю, что будет через шесть лет, вдруг появится политик мечты, за которого я захочу проголосовать. В результате на такой вопрос можно получить весьма туманный ответ.
Между тем, когда тот же Левада-Центр задает вполне конкретные вопросы, результаты получаются другими. К примеру, 57% полностью или скорее доверяют действующему президенту. Такому рейтингу могли бы позавидовать лидеры большинства стран мира. О нем мог только мечтать президент Ельцин с его 7%, но он при таком уровне поддержки даже выборы умудрялся выигрывать. Десятки губернаторов в прежние времена имели рейтинг в 30% и легко к выборам доводили его до 60%! Среди политических консультантов считается, что только рейтинг менее 20% является проблемой для действующего политика. Путин, по всем опросам, - далеко за 50%. Это не болезнь, а гиперздоровье. Устраивать вой каждый раз, когда атлет подтянулся на турнике вместо 60 раз «всего» 58, - как это делает оппозиция - верх цинизма!
Примерно месяц назад оппозиционные комментаторы со ссылкой на социологов распространили сведения о том, что в стране увеличилось число недовольных политикой действующей власти. Однако люди были раздражены разными вещами. Они фактически разделились на два лагеря: тех, кто недоволен действиями властей против участников акций протеста, и тех, кто критикует власть за довольно мягкие меры по отношению к митингующим протестантам. Это в первую очередь говорит о том, что выросла поляризация общества, одновременно увеличилось число поддерживающих и не поддерживающих протест, при том что и те, и другие недовольны властью. Комментаторы же записали в оппозиционеры власти, по сути, тех, кто требует, чтобы власть как можно жестче расправлялась с оппозиционерами и недоволен ее мягкостью. То есть данные социологов были недоинтерпретированы, а черное было выдано за белое!
Поэтому делать сенсацию на основании вопросов, вырванных из контекста, по меньшей мере неразумно. Любые темы необходимо рассматривать в сочетании с рядом других вопросов. Недаром социологи задают не один, а несколько вопросов, и пересечение ответов показывает картину в целом.
Наконец, все данные надо рассматривать в долгосрочной тенденции. Ссылаясь на социологов, нам говорят, что в последнее время люди все больше недовольны действующим курсом. Но, когда посмотришь, сколько таких недовольных было в конце 90-х, сразу понимаешь, что такое истинное недовольство! Мы также видим, как резко выросла поддержка Путина в 2005-2007 годах, когда выстроилась вертикаль власти. Не является ли нынешнее недовольство скрытым протестом против либерализации политического законодательства? Все это сложные вопросы, которые могут обсуждать и интерпретировать только ученые, имея в распоряжении огромные массивы информации разных исследований. Политические публицисты, жонглирующие цифрами опросов, хотят от читателей только одного: перевербовать их в свою веру, придав взятым с потолка утверждениям видимость научности.