И вот тирана критикуя, явился он в костюме

Вторник, 4 декабря 2012 г.

Сейчас, чтобы прославиться - надо нахамить. Кому-нибудь повыше (не в смысле «длиннее»), причем так, чтоб обязательно ответили, но не сильно. Вот, Отар Кушанашвили вышел на большую орбиту, после того, как заявил, что «отхлестал» по лицу саму Аллу Пугачеву.

Против журналиста возбудили уголовное дело за клевету и на суде он долго заламывал руки, признавшись, что «ничего такого не было», а он «совершил самую страшную в жизни ошибку». Пугачева в долгу не осталась: «Я готова снять претензии к обвиняемому и прекратить дело, если он еще раз извинится и поцелует мне руку». Кушанашвили к ручке припал, после чего Алла Борисовна решила брать его на свои концерты в качестве ведущего. Опала Примадонны растаяла и Отарик стал все чаще появляться на экранах телевизоров.

В политике подобный исход тоже случается. Например, впервые Александр Пушкин лично встретился с Николаем 1 восьмого сентябре 1826 года . Поэта вызвали из Михайловского, где тот отбывал ссылку по указу предыдущего монарха, Александра I.

«Принял бы ты участие в событиях 14 декабря, если б был в Петербурге»? - прямо спросил царь. Ответ: «Непременно, государь. Все друзья мои были в заговоре, и я не мог бы не участвовать в нем. Одно лишь отсутствие спасло меня, за что я благодарю Бога!».

Затем Пушкин дал «слово дворянина» не участвовать ни в какой антиправительственной деятельности, а царь освободил его не только из ссылки, но и от надзора цензуры. «Я разговаривал с самым умным человеком России», - воскликнул император сразу после беседы.

В свою очередь, Александр Сергеевич с восторгом писал в письме, что принят монархом «самым любезным образом». Поэтическим итогом 8 сентября стало стихотворение «В надежде славы и добра...» и сравнение Николая I с Петром Великим. Был бы тогда телевизор, Александр Сергеевич там непременно бы появился, проклинаемый теми, кто оказался во глубине сибирских руд (если бы там тоже был телевизор).

Другим путем пошел Михаил Лермонтов. Дотоле известный своим поэтическим даром лишь в «узкосветских кругах», Михаил Юрьевич проснулся знаменитым на всю Россию сразу после стихотворения «На смерть поэта». Признанием произведения стал арест, долгое судебное разбирательство и отправка на Кавказскую войну. Отношения с императором у Лермонтова с тех пор и не сложились, вплоть до самой смерти.

Не одобряю, не порицаю, и уж, тем более, не сравниваю - констатирую. Понятно, что каждому хочется стать Пушкиным или Лермонтовым, но не каждому такое под стать. Зато нынче легко, если не сиять, то хотя бы засветиться. Риску минимум - это Мандельштам за свои «Тараканьи смеются усища, и сияют его голенища» умер от тифа в пересыльном лагере, а у нас, хоть и «новый 1937» год на дворе, но за стихи никого не сажают. Не верите, спросите у Дмитрия Быкова, который талантливо «режим» все обличает, а тот его никак не замечает. Проклятое бесцензурье! (смайлик)

Уже представляю возражающий хор про «несчастных девочек» из Pussy Riot. Чего только «девчата» не предпринимали - скакали со своим репертуаром с крыши троллейбуса на крыши гаражей перед СИЗО. Потом «перепрыгнули» аж на Красную площадь, где с Лобного места крыли Путина на все гитарные лады. Приходили в Елоховский собор, оттуда в Храм Христа Спасителя ...

И вот оно настало - долгожданное признание «Мадонны» (та, что на сцене, а не на иконах), благодарные слушатели в Госдепе США, номинации на кучу международных премий и ореол мучениц, создаваемый поклонниками «нового искусства». «Какую биографию делают нашему рыжему!», - воскликнула Анна Ахматова после процесса над Иосифом Бродским, где последнего судили за тунеядство.

В ужасное время мы живем - за тунеядство не сажают, за стихи не высылают, про Путина, чего хочешь пиши (почитайте Интернет) - в Кремле не замечают. Только и остается, что нагадить в храме, авось, возмутятся.

Впрочем, есть еще вариант, предложенный Артемием Троицким. Сей критик всего и вся тоже выделяется, в меру способностей - даже «изделие №2» на митингах примеряет, увы, пока без особого успеха ( в смысле налезь-то - налезло, но и не более). Он уже и песню сочинил «Путина на нары», а за Троицким все никак «не приходят», невзирая на 37 год.

«А жаль , - жалуется суровый критик. - Записанная за десять минут в пятиэтажке в Гольяново песенка стала бы глобальным хитом. Насчет Мадонны не знаю, меня с ней ничто не связывает, но старые товарищи ROLLING STONES, Дэвид Боуи и U2 выступили бы в поддержку. Испытанные мастера защиты Ирина Хрунова и Вадим Прохоров вызволили бы меня из СИЗО, и сейчас я летал бы фигарой по рок-стадионам, мировым форумам и модным корпоративам».

Для достижения мечты, чего не сделаешь, кого только «в помощь» не призовешь, хоть самого ... Правильно! «Владимир Владимирович, предлагаю вам контракт...», - обращается Троицкий к Путину, с подтекстом - ну посадите же, меня, наконец, вернее суток на 15. Более не надо - не бомбы же в царя швыряю и не канкан в храме исполняю. Вам - пустячок, а мне потом приятно будет.

Троицкий, конечно, «смешно пошутил», но, думается, его не оценят. Не Пушкин, не Лермонтов, не Мандельштам, не Бродский и даже не Дмитрий Быков, которого, кстати, приглашали на встречу с Путиным - стихи-то он хорошие пишет. А реагировать на каждого, способного срифмовать «режим - не простим» нет необходимости, эдак все графоманы и рифмоплеты в очередь встанут.

Остается обращать на себя внимание иным способом. Слабо, сплясать, допустим, «калинку-малинку» с имиджем презерватива в городе Грозном перед Рамзаном Кадыровым, который тоже «диктатор», с призывом «на нары»? Во-первых, не плагиат с Pussy Riot, во-вторых, другой тренд - национальные отношения, в -третьих, образ смельчака, противопоставившего «лезгинке» - «калинку». Глядишь, по совокупности и слава наступить может. Пусть больно, зато наступит!

Михаил Синельников