Главный протестный миф

Четверг, 4 июля 2013 г.

Последний митинг оппозиции в Москве собрал рекордно низкое количество человек. По оценкам полиции в нем приняло участие шесть тысяч протестующих, по подсчетам самих организаторов через пропускные пункты прошло всего восемь с половиной тысяч вместе с журналистами. По сравнению с сотнями тысяч выходящих на митинги протеста всего год назад, эти цифры кажутся просто жалкими. Куда же подевались остальные участники? Устали? Разочаровались? Испугались? Но не слишком ли быстро? А может быть просто их перестали выводить те кто на самом деле все это организовывал?

Скажи это сторонникам оппозиции, и непременно утонешь в потоках брани. Можно сколько угодно костерить лидеров протеста, издеваться над «креаклами», высмеивать их лозунги и идеалы. Сомневаться можно в истинных целях оппозиционных политиков, в честности «кошелька оппозиции», даже в количестве вышедших на тот или иной митинг, но усомниться в том, что «люди вышли сами» - для оппозиции это святотатство почище любых танцев в храмах. Ведь тогда бессмысленным становится все то, ради чего московская тусовка жила два года. Этот главный миф протеста является краеугольным камнем всего «болотного» движения.

Ошибаются те, кто считает, что массовый протест в столице произошел из-за «рокировки Путина с Медведевым», «небывалых фальсификаций на выборах», «усталости избирателей от партии власти» и т.п. Все это - всего лишь темы контрпропаганды в избирательной кампании «Справедливой России» и примкнувших к ней других оппозиционных партий на думских выборах. Роль этой партии в протесте безусловно была очень важна, но это только верхняя часть протестного айсберга.

«Люди вышли на улицу» вовсе не по этим причинам. Протестная активность не рождается из-за такой ерунды. Людей на улицу вывели и, нужно признать, сделали это мастерски.

Так кто же их вывел?

Этот вопрос один из ключевых. Сложно перечислить все силы, которые выступили интересантами и организаторами массового протеста, но классифицировать их можно. Нежелающие замечать очевидное, готовы с пеной у рта оспаривать любую из составляющих перечисленных ниже, и действительно сами по себе они смотрятся не совсем убедительно. Однако стоит взглянуть на все это в совокупности и картина сразу проясняется. Итак представляем вам основные силы, которые приложили свои силы к протесту.

«Семья». Та самая пресловутая ельцинская «семья», которую россияне основательно подзабыли за нулевые, внезапно показала, что все еще крайне влиятельна, способна оказывать существенное влияние на российскую политику и сохраняет контроль над некоторыми "столпами режима".

Запад. Американцы, обычно осторожные в такого рода предприятиях, незадолго до выборов стали играть практически в открытую. Они начали применять те самые пресловутые мягкие технологии оранжевых революций, стали активно работать с некоммерческими организациями, создавать группы влияния в социальных сетях, журналистских коллективах, существующих и вновь созданных сетевых организациях.

"Справедливая Россия". К концу президентского срока «Справедливая Россия» окончательно «отвязалась». Именно с этой партией связывают начало невиданной по накалу ненависти кампании против «Единой России», а впоследствии и Путина, которая была развернута в блогосфере. А во время региональных выборов политконсультанты эсеров наполняли всем этим свои агитационные материалы и доносили до рядовых избирателей по всей стране. Раскачав таким образом острую протестную повестку дня, они довели накал противостояния фактически до уровня холодной гражданской войны. В конце-концов к этой травле были вынуждены присоединиться и другие партии, борющиеся на выборах с «Единой Россией».

Банкиры. Отдельной, самой таинственной составляющей протеста, являются крупные отечественные банкиры, которые внесли, пожалуй, самый большой вклад в организацию массовых акций. Можно с уверенностью утверждать, что без их финансовой и организационной поддержки столь масштабные выступления едва ли могли бы состояться.

Прочие. В эту категорию стоит отнести всех внезапно активизировавшихся представителей гражданского общества и творческой интеллигенции, а также несистемных политиков, которые объединили свои голоса и ресурсы для поддержки протестной коалиции. Все нулевые годы эти люди мечтали о возвращении «свобод» времен ельцинизма, а фактически возможности ловить рыбку в мутной воде, персональных «коробках из под ксерокса» и глобальных войнах между олигархами. Как только нечто подобное замаячило на горизонте они всеми силами включились в борьбу, тем более, что в идеологическое обеспечение протеста потекли деньги.

Эти противоречивые силы в определенный момент стали действовать удивительно слаженно. Едва ли тут имел место некий штаб координирующий все действия оппозиции, однако четко поставленная цель - устранение от власти команды Владимира Путина, объединила их и позволила работать как единый кулак и крушить аморфную и не готовую к такому развитию событий систему. Когда этот кулак обрушился на «Единую Россию», которая занималась привычной думской избирательной кампанией - результат не замедлил себя ждать.

Как вывыели?

Этот вопрос еще интересней и куда более скрыт, чем первый. В конце концов, понятно и так, что если есть власть, то у нее должны быть и враги, а у власти такого государства как Россия и враги должны быть соответствующие. Но как удалось добиться массовых выступлений, если до этого оппозиция с трудом собирала на свои акции по 200-300 человек, а тысяча человек считалось небывалой удачей?

Причем вышли люди не где-нибудь в депрессивной глубинке, а благополучной столице, которая напротив должна была бы стать оплотом путинской стабильности. Митинги по сто тысяч человек - это очень серьезно. Откуда же взялись эти люди, которые выходили на улицу в морозы и непогоду?

Во-первых, была мода. Оппозиция действительно смогла создать моду на оппозиционность. В небольшом кругу столичных политизированных пользователей Интернета и слушателей радиостанции «Эхо Москвы». К протесту «внезапно» присоединились знаменитости, от популярных актеров и писателей, до окологламурных персонажей светской хроники. «Все «приличные люди» с нами», - утверждали оппозиционеры, и человеку неискушенному было очень трудно плевать против этого ветра. Очень многие вышли руководствуясь этим стадным чувством.

Во-вторых, сетевые организации. Появились новые организации, деятельность которых не была напрямую связана с политикой и которые активно вербовали себе сторонников. Например волонтеры, чья прекраснодушная работа «на благо общества», на самом деле носила подспудный антивластный характер, поскольку до активистов постоянно доносилась мысль о том, что они выполняют работу за «неэффективное» государство. В «Час Икс» было достаточно пустить по этим организациям команду и все они закономерно оказались в рядах оппозиционеров.

Профсообщества. Широкое распространение получила практика создания профессиональных сообществ или клубов журналистов, деятелей искусства, образования и иных представителей гуманитарной сферы. Весьма оперативно из ниоткуда появилось множество менеджеров, которые стали формировать вокруг себя группы профессионалов, которых задействовали в различных хорошо оплачиваемых, но часто крайне сомнительных с коммерческой стороны проектах. Попав в обойму, человек быстро достигал достаточно высокого уровня зарплаты, беззаботной и веселой жизни, профессиональной востребованности и уверенности в завтрашнем дне. В результате оказывался зависим и от своего спонсора, и от сложившегося коллектива, «тусовки». Он быстро перенимал политическое мировоззрение «своих», и не стоит уточнять, что это была за идеология. Постепенно «проекты» начинали носить все более политически ангажированный характер и, когда речь заходила о том, чтобы скажем, съездить в Грузию, чтобы рассказать «правду, которую скрывают пропагандисты с государственных телеканалов», фигурант с радостью соглашался на это.

Трудовые коллективы. Оппозиция успешно убедила всех, что только власть "по разнарядке выводит «анчоусов» на митинги, пользуясь ресурсом подконтрольных предприятий". Но такая практика применялась и для наполнения оппозиционных митингов. Просто делалось это гораздо мягче и умней, с соответствующей предварительной подготовкой. Накачанный и разогретый за период думской кампании оппозиционными тезисами, офисный люд просто «отпускался» с работы для участия в митинге. Начальник говорил, что и сам там будет, потому что «все приличные люди...» и так далее. И подчиненные шли целыми отделами. Отчасти чтобы угодить начальству, отчасти, потому что «все шли».

Стипендиаты. У многих крупных банковских структур учреждены собственные стипендии, которые распределяются между успешными студентами. Также существует практика оплаты обучения для студентов, которые впоследствии должны отработать в этих структурах определенное время. Кроме этого студенты часто берут кредиты в банках под обучение. Одним словом, банки имеют определенное влияние на студентов, которые так или иначе связаны с ними. Для таких студентов вводятся специальные дополнительные программы обучения, которые призваны подготовить их к будущей работе в банковском секторе. Обычно проводятся выездные семинары один-два раза в год, где студентам читают лекции по финансам и банковскому делу. Но по мере приближения к думским выборам такие семинары стали проводиться все чаще и содержание их существенно изменилось. Среди лекторов стали появляться знаковые персонажи оппозиционной тусовки, такие например как известные специалисты по банковскому делу Дмитрий Быков и Борис Акунин, которые рассказывали студентам о том, что «современный ответственный гражданин должен обязательно активно участвовать в жизни страны, заявлять о своей гражданской позиции, выходить на митинги, агитировать своих не столь продвинутых знакомых». А непосредственно перед основными событиями протеста, с каждым из стипендиатов проводилось собеседование, где ему предлагалось приехать в Москву и поучаствовать в митингах. Проезд, проживание и щедрые суточные оплачивались. Какой провинциальный студент откажется? Но самое интересное, что за голову каждого привезенного с собой знакомого, стипендиат получал помимо всех этих благ дополнительное денежное вознаграждение.

Субкультуры. Молодежные субкультуры всегда использовались организаторами митингов для обеспечения быстрой и дешевой массовки. Авторитетному в такой тусовке человеку не составляет труда мобилизовать по несколько сотен человек на разовую акцию. Представители субкультур как правило традиционно критично настроены по отношению к власти и всегда с радостью готовы подзаработать, переместившись из одной точки в города в другую и побузив на митинге. И в каждой подобной среде существуют люди, которые продают этот ресурс любому желающему.

Перечислять можно еще долго. На оппозиционных митингах засветились и сетевые структуры наблюдателей на выборах, которые были созданы под думские и президентские выборы, и полевые агитационные структуры оппозиционных партий, которым редко представляется шанс продолжить работу после окончания избирательных кампаний. Были замечены представители некоторых тоталитарных сект, которые недовольны политикой государства по борьбе с таковыми и обладают самым преданным бесплатным активом. К митингам практически в полном составе присоединилось ЛГБТ-сообщество. Почувствовав долгожданную бузу, на улицу вышли представители всех маргинальных политических взглядов, леваки, анархисты, а также многие националисты.

Почему же перестали выходить?

Именно так, технологично и по крупицам собрались эти пресловутые сто тысяч. Впрочем, сто тысяч - это цифра от оппозиции, многие утверждают, что людей даже на самых массовых митингов было меньше.

Конечно, среди митингующих были те, кто вышел сам, «по воле сердца» и отрицать это было бы глупо и нечестно. Но вышли эти люди тогда, когда стало ясно, что митинги будут массовыми, а первую массовость им создали перечисленные среды, мобилизованные по описанным схемам. Поскольку параллельно в течении долгого времени налаживалась структура распространения информации через социальные сети, то целевая аудитория была оповещена мгновенно и к привычным нескольким сотням посетителей оппозиционных митингов присоединилось еще несколько тысяч сочувствующих и «ждущих перемен».

Протестная активность поддерживалась вплоть до инаугурации Путина, после чего стало ясно, что он победил. Наступило лето, и «элиты» предпочли «договориться». Американцы признали нового-старого Президента России. Медведев возглавил «Единую Россию». «Справедливая Россия» фактически распалась, а ее небритый лидер демонстрирует чудеса лояльности.

Либеральная интеллигенция и несистемные либералы опять остались сами по себе. Деньги и массовка улетучились. Мобилизованные «честные идиоты» по инерции еще ходили некоторое время на митинги, но без поддержки означенных выше сил, численность неуклонно падала и продолжает снижаться.

Почему люди выходят протестовать на улицу? Организовывали ли Навальный с Удальцовым массовые протесты или сами были всего лишь мелкими сошками, которых и в курс дела никто не ставил? Можно верить в стихийное возмущение, можно искать причину в глубинных и таинственных социальных процессах. Но на проверку все оказывается гораздо проще и сложней одновременно. Мы наблюдали попытку самого настоящего государственного переворота. Но кто за это будет отвечать? Где тот кукловод, к которому тянутся все ниточки, и есть ли он вообще? Или же протестом управляла коллективная воля означенных фигурантов?

С этим нам ещё предстоит разобраться. Но совершенно очевидно одно - миф о том, что люди сами по себе вышли на улицу несостоятелен и лжив. И чем больше мы развенчаем таких мифов, тем быстрее поймем, что это было на самом деле.

Артем Акопян