За что Алексиевич дали Нобелевскую премию

Если честно, мы можем признаться, что обычно нас не особо интересует, кто и за что получает Нобелевскую премию. Нет, не то, чтобы уж совсем это проходило мимо нашего сознания, но уж точно не вспомнить случая, чтобы об этом вдруг заговорили громко и даже подчас яростно. Однако в этот раз присуждение литературной «нобелевки» стало поводом для почти скандала.

Еще бы: СМИ грохнули фейерверком: впервые за 28 лет премия присуждена русскоязычному писателю. Чуть ли не первыми словами лауреатки Светланы Алексиевич после известия, что ее многолетние поползновения получить-таки премию увенчались успехом, были: «Я думаю о великих русских писателях, удостоенных этой награды». Вторая фраза должна была вызвать рукоплескание всех русофобов: «Я люблю русский мир литературы и музыки, но не уважаю «русский мир» Сталин и Путина», тот мир, где 84% россиян поддерживают насилие на востоке Украины, уточнила она.

Вполне политически-зрелое высказывание, невероятно востребованное в определенных кругах Запада, ну  и еще в среде отечественной оппозиции.  Поэтому не будем так сильно удивляться, что востребованными оказались и ее таланты «описывать страдания и мужество в наши дни». И так сильно эти ее таланты поразили членов Шведской академии, что даже более известным претендентам на лауреатство - Харуки Мураками, Стивен Кинг  и Нил Гейман - оказались отодвинутым на второй план.

Какая литература? Не тот момент! Главное - политическая предвзятость!

То ли дело творчество весьма русофобствующей  Алексиевич, которая компилирует свои «творения» из чужих воспоминаний, подрезанных строго в соответствии с ее собственным «прокрустровым ложем»,  чтобы картинка получилась та, что требуется, да покровавей, да почти на грани некрофилии.

И ведь все это пришлось сегодня, как нельзя вовремя - перевернутая история страны - сначала СССР, а потом и России. Самые тяжелые ее страницы  использовала Алексиевич, чтобы сделать свою «чернуху» - Великую Отечественную войну, Афганскую войну и даже Чернобыль. Именно это сейчас так надо Западу, судорожно оглядывающемуся на сирийский кризис и такое неожиданно-активное участие в нем России. И - ах, как же тут ко времени «Цинковые мальчики» госпожи лауреатши!.

Анонсом к получению этой политико-литературной премии можно назвать выступление Алексиевич в мае прошлого года, хотя тогда Нобель проплыл мимо нее: «То, что говорят сегодня журналисты российских СМИ - их просто надо судить за это. Что они говорят о Европе, о Донбассе, об украинцах... Но дело не только в этом, а в том, что народ хочет это слышать. Мы можем говорить сегодня о коллективном Путине, потому что Путин в каждом русском сидит». Ну вот, опять народ «не торт».  

А знаете почему? Да потому, что: «Мы имеем дело с русским человеком, который за последние 200 лет почти 150 лет воевал. И никогда не жил хорошо. Человеческая жизнь для него ничего не стоит, и понятие о великости не в том, что человек должен жить хорошо, а в том, что государство должно быть большое и нашпигованное ракетами. На этом огромном постсоветском пространстве, особенно в России и Беларуси, где народ вначале 70 лет обманывали, потом еще 20 лет грабили, выросли очень агрессивные и опасные для мира люди».

Определенно, судить надо не только российских журналистов, но и весь народ сразу. А чтобы неподвадно было.

Поняли? За это одной премии мало, надо дать две, а то и три сразу. Маловато - 8 миллионов швейцарских франков за продажу страны, в которой когда-то жила. Продешевила дама.

Зато подзаработает на своих интервью, которые уже начала раздавать во все стороны, рассказывая о своей тяжелой жизни белорусской оппозиционерки, которую злобный режим выгнал с Родины на Запад. То, что в этих рассказах перекрасившейся в перестроечную пору дамы  правды мало, что никакой режим ее никуда не гнал, а она сама поехала за «длинным евро», никому не интересно.

«Изряднопорядочные» граждане в восторге. «Спустя 28 лет Нобелевскую премию получил русскоязычный писатель. Светлана Алексиевич много писала о войне, и сегодня это особенно важно», - это от Ходорковского. Другие с душевным надрывом объясняют: «Она ведь хотела показать войну такой, «чтобы от нее тошнило, чтобы сама мысль о ней была безумна».

Хорошее желание, только почему она не написала, будучи немецкой степендиаткой по литературе, о войне немецких солдат, к примеру? Так, чтобы Германию всю еще раз вытошнило?

Никогда ведь не напишет. Потому что - там Европа. А у нас - Мордор, в котором «вся наша история, как советская, так и послесоветская, это огромная общая могила и кровавая баня.»

По этой же причине  дали в свое время Нобелевскую премию по литературе Солженицыну - за описания жуткого Мордора, за это же одарили  и Алексиевич. Наивно было бы думать, что могло быть иначе: с каждым годом Нобелевская премия по литературе становится все более политизированным инструментом в определенных руках. Хотя политизированным он был всегда.

Достаточно вспомнить о казусе с номенацией на эту премию Карела Чапека в 1938 году, которому было отказано по политическим мотивам: роман  «Война с саламандрами» сочли оскорбительным для руководства нацистской Германии. В то же время, Солженицын сам подчеркивал политический аспект своего лауреатства в 1970 году.

Да и не только Нобелевская премия. Практически любой творческий конкурс или фестиваль имеет вполне определенный политический подтекст, что наглядно продемонстировала нам история с «Левиафаном» Звягинцева и присужденным ему американским «Золотым глобусом».

"Публицистика Алексиевич - это принципиальное отрицание профессиональной работы историка. Работа в архивах, критика источников, сопоставление разных точек зрения, проверка, проверка и снова проверка информации - все это подменяется смелой компиляцией некритически воспринятых и произвольно отобранных устных свидетельств",- комментирует историк Александр Дюков. Он поясняет - у нее "бродячие мифы и легенды обретают новую жизнь в качестве "достоверных" фактов; эмоциональное воздействие на читателя становится важнее аналитичности".

"В ближайшее время мы увидим вал подобной "исторической литературы", подменяющей собой научные исследования. И, что самое печальное, именно подобный формат будет воспринят жаждущим простых объяснений и щекочаших чувства ужасов обществом",- заключает он.

Пройдет немного времени и о «небывалой победе» дамы Алексиевич подзабудут. Как многие ранее не читали ее «творения», так и не будут читать. Правда, сама лауреатша еще не раз напомнит о себе очередным  высказыванием.

Только теперь, выплеснув  очередное откровение типа ««Ощущения от России сейчас крайне тяжелые. (...) Нет никаких интеллектуалов», она сможет добавить - «это я как лауреат Нобелевской премии говорю».

Аля Пустова