Иван Давыдов

Четверг, 14 мая 2009 г.

За последней партой, потупив головы, сидели Михаил Вербицкий и Антон Носик. Директор школы блогеров, поскрипывая кожаным униформенным бельем, подошел и навис грозно над двоечниками. Носик прикрылся учебником «Его идеология для самых непонятливых» так, что видно было только кипу. Вербицкий же, напротив, собрался, тряхнул растительностью и смело поднял глаза на педагога.
- Ну что, Камчатка, опять небось не выучили, - о, сколько в этой фразе отеческой любви, но и мудрой строгости! Блогер Гиренко на первой парте даже прослезился. Он сидел один, хоть и был отличником. Злые дети считали почему-то, что блогер Гиренко пахнет.
- Отрежьте мне лучше половинку жопы, - спокойно предложил блогер Вербицкий. - Как бешеных собак. Это все евреи придумали еще до Генона. Тоже мне, идеология.
Директор покачал головой.
- Ну а вы, Антон, вы же из приличной семьи.
- Я, я... Я БФМ читал, я думал, все там написано, я хотите вам прямо сейчас караты в парсеки переведу, это все палестинцы, отпустите меня в Гоа.
- Если так и дальше будет продолжаться, останетесь оба на второй год. Или в лиру переведем. Берите пример с актива.
Директор махнул рукой в сторону среднего ряда. Там за партами сидели одинаковые заготовки. Кто в брючках, кто в юбочке, но с белыми пустыми кругами вместо лиц. Директор подошел к первой из болванок, достал из кармана ручку и стремительно нарисовал на круге два голубых глаза, дырочки ноздрей и маленький рот. Можно даже сказать, изящный. Рот немедленно открылся, губки два раза чмокнули и класс с изумлением услышал:
- В свете последних решений партии и правительства мы, представители российского студенчества, понимаем со всей отчетливостью, что страх мирового кризиса - фикция, сравнимая разве что с фантомами, возникающими в больных головах так называемых несогласных. Сочи станут Бамом для нашего поколения, Бимом и Бомом, к тому же там теплее...
Директор уже возился со следующим - лысину несколькими штрихами обозначил, черные меленькие глазки, которые забегали тут же, и рот, полный гниловатых зубов, раскрывшийся немедленно:
- А данные блог-экспертизы неумолимо свидетельствуют, что большинству российских блогеров глубоко безразличны попытки отдельных несознательных субъектов заявить о наличии каких либо конфликтов между президентом и премьер-министром. Шестьдесят процентов опрошенных (мною лично в элитном ресторане Макдональда) подтвердили...
У третьей заготовки круг оказался большим не по стандарту, и директору пришлось повозиться. Но вот уже готовы щетина рыжеватая, жесткий сверху ежик, а в центре - поросячьи глаза над крупным пяточком и пухлогубый рот. Включается молниеносно:
- Мы не позволим выблядкам переписывать историю, за это надо сажать и будете сидеть, а кто не будет, те станут учиться по правильным учебникам, как бы там отдельные крысы не крутились...
Директор дошел до последней в ряду парты и крайне изумился. Парт, во-первых, было две, сдвинутых, а во-вторых по ним, вместо ожидаемой заготовки, растекался блогер Шушарин.
- А вы, немолодой человек, что здесь делаете?
Шушарин, преодолевая одышку и плюясь, заверещал так быстро-быстро:
- Нет, ну, понимаете, я пришел, потому что не знаю уже, к кому обратиться, это же смешно, честное слово, я столько лет выступаю с конструктивной критикой, а меня все не зовут и не зовут в администрацию президента! Я уже и в ООН писал, и в лигу сексуальных реформ, кросспост приветствуется, достаточно ссылки на источник, почему вон Бялик только три месяца Топ-фо-Топ ругал и его на работу взяли, а я, я, это же просто нечестно, непорядочно просто, где же оттепель...
Директор схватился за голову.
- Кто такой Бялик? - закричал с задней парты Носик.
- Что такое Топ-фо-Топ? - подхватил Вербицкий.
Дверь в это время открылась внезапно, и на пороге появились Ефим Дикий и пользователь Имморалист.
- Директор, он такой, такой, ну, что ли, сексуальный, - закончил Ефим ранее начатую реплику.
Имморалист оглядел с интересом класс:
- О, наконец-то гей-парад разрешили.
Но отодвигая их и бормоча под нос себе что-то неразборчивое, кажется «йоки-йоки-йоки», влезла в помещение толстая неопрятная старуха.
Директор поднял на нее усталые глаза:
- А вам-то что?
- А я, милок, странница, пришла из самого Пскова собачку говорящую посмотреть.