The Guardian: Россияне любят классику из страха перед Путиным

Ни для кого не секрет, что пропаганда - дама многоликая и принимать может совершенно разные, подчас непредсказуемые формы. И это в очередной раз показало нам издание The Guardian.

Как можно убедить англоязычного читателя в том, что все россияне - "зазомбированные жертвы путинской державы"?

Очень просто: взять опрос населения в количестве 1600 человек  о русских писателях, проведенный Левадой, и сделать серьезный вывод о том, что полученное образование заставляет  россиян  «в выборе книг полагаться на одобренное властями мнение» и изучать исключительно «утвержденных государством авторов». Вам тоже заметен этакий северо-корейский запашок?

Автор материала Фиби Таплин утверждает -в список, в котором лидирующие места занимают «писатели прошлого», именно поэтому не попали авторы "с неофициальной точкой зрения".

То, что по результатам опроса Левады, россияне назвали великими российскими писателями Толстого, Достоевского, Чехого, Гоголя и Пушкина - это «вполне предсказуемо». Автор также считает неудивительным то, что «список получился почти мужской» - женских имен там почти не найти.

Заламывая руки, Таплин вопрошает: «ах, да неужели это лучшее, что есть в русской литературе?» А как же современные писатели и писательницы? Как же Акунин? А где же Улицкая? 

Ах,  они такие потрясающие творцы, один с Фандориным, другая - со своим трудом, охватывающим четыре десятилетия советской истории («явно толстовские амбиции»)  под названием «Зеленый шатер».  Да, упоминает автора материала еще и Пелевина -  того самого, которого цитируют россияне куда как чаще, чем, скажем, Достоевского. Но этого знать читателям The Guardian вовсе не обязательно, как, впрочем, и самому автору.

Вывод, считает Фиби Таплин, должен напрашиваться сам собой: россияне «не склонны рисковать и предпочитают полагаться на одобренное властями мнение»,  игнорируя «авторитетное мнение».

Кого? Ну, например представителя независимого англо-голландское издательства Ксении Папазовой, которая уверена ( и The Guardian с ней радостно соглашается), что как попали российски школьники «под гипноз Пушкина», так и не могут вырваться из-под «порочного влияния российской системы образования» и открыть себе мир Людмилы Улицкой...

Хм, а мир Улицкой  - это не тот мир, в котором русские ей представляются «грязными больными дикарями»? Да-да, писательницу, которая уверена, что «Россия "больна агрессивным невежеством, национализмом и имперской манией величия» россияне должны считать потрясающим русским автором, а ее книги в бумажном варианте  ставить «в красном углу».  Странно, почему же ее не вспоминают  так же часто, как Толстого?

Далее автор издания удивляется и отсутствием в списке мадам Алексеевич, той самой, которая тоже считает россиян  варварами и пишет... Ну, что она пишет вспвоминать не будем -  все мы уже «пережевали» ее светлые мысли совсем недавно, когда этой «мужественной женщине и автору» выдали Нобелевскую премию.

Зато, некая Анна Гунин, которая перевела потрясающие творения Алексеевич на английский, считает порочным, что «угодный властям автор» Максим Горький занял гораздо более высокую строчку, чем писатели-диссиденты Платонов, Бунин и Довлатов. Это, по ее мнению, говорит о том, что и в современной России сохраняется советское влияние на умы. «В наше время российская публика тяготеет к искусству, которое не противоречило бы политической линии страны», - считает британский переводчик.

Конечно, с берегов тупанного Альбиона лучше можно понять, что творится в умах россиян. Нам это же постоянно разъясняют. Как и то, что российские умы не способны, оказывается, к «напряжению мысли», которое требуется для освоения запутанных переплетений сюжетных линий, густы зарослей средств художественной выразительности и  жестокой, завуалированной сатиры.»

В заключении Фиби Таплин делает вывод «В эру Путина читателям, желающим постичь произведения новых, толкающих к размышлениям авторов, следует быть не только любопытными, но и храбрыми». Вот оказывается как!

У меня на полке книжного шкафа рядом с собранием сочинений Диккенса и Толстого  стоят книги Акунина. Есть даже и Улицкая. Надо храбро посмотреть - не стоит ли под окном «воронок», готовый уже только за это забрать меня... 

Для автора  The Guardian я могу считаться достаточно храброй? Как и миллионы моих сограждан, которые - да, читали и Улицкую, и Акунина, и Алекссевич, и многих других, о ком пишет Таплин. Но не хотят считать их «великими российскими авторами современности».

Аля Пустова