Ложь против правды: почему сериал "Чернобыль" так популярен?

Мини-сериал «Чернобыль» режиссера Йохана Ренца и сценариста Крэйга Мазина привлёк внимание самой широкой аудитории, как у нас в стране, так, наверное, и по всему миру. На IMDb рейтинг сериала - 9,6 баллов из 10 возможных. То есть, он обошел даже «Игру престолов» и занял первое место в списке сериалов этого ресурса.

Естественно, что «Чернобыль» породил горячую и многоголосую дискуссию в российских СМИ и блогах. Во-первых, потому, что события аварии на Чернобыльской АЭС, случившейся в 1986 году - это одна из страшных трагедий, которая по историческим меркам была относительно недавно, и память о ней жива.

Элементарно, многие, кто принимал участие в ликвидации аварии еще живы. Но многие и не дожили, и память о них, и о их героизме - это тоже нечто  базовое для коллективной исторической памяти не только российского общества, но, думается, и для многих жителей бывших советских республик.

Суть полемики в том, является ли сериал «Чернобыль» пропагандистским продуктом, или же это просто некое художественное произведение, что называется, «сильно по мотивам реальных событий»?

Мнения тут кардинально расходятся. К примеру, авторы телеграм-канала «НеВротик» пишут: «Сериал как сериал. Слеплен ремесленно грамотно по законам жанра. Не шедевр и не шлак. Рядовой продукт, старательно качественный. На масштабное событие не тянет. Но вполне годная затычка сериального межсезонья.

Художественные и, не побоимся этого слова, идейные свойства - в пределах инструкции. Сюжет выстроен по событию и украшен допустимыми творческими фантазиями без залихватства. На стандартные заготовки киношных персонажей навешаны таблички с именами и немудрёными характерами.

А вот чего в «Чернобыле» нет - так это ни Обжигающей Правды, ни Злобной Клеветы.

Эти свойства сериального продукта существуют только в воображениях неистовых профессиональных родиноненавистников и неистовых профессиональных патриотов. Шаманов секты Проклятого Совка и шаманов секты Священного Совка. У них же один бубен на всех».

С этой точкой зрения, впрочем, очень многие не согласны. Во-первых, и критики сериала, и те, кто оценивают его, как некий «шедевр о правде» в один голос говорят о внимании к мельчайшим деталям советского быта того времени. Оборудование АЭС, одежда, даже сигареты - аутентично все. Нет в сериале той самой забористой «клюквы», «Абырвалга Потёмкина» и прочих «na zdorovye!». Медведей с балалайками тоже нет.

Но сериал, несмотря на неоднократные заявления режиссера и сценариста о том, что он сугубо художественный и на документальность ни в коей мере не претендует, настаивает на реализме своей серьезностью и проработанностью деталей.

И вот дальше многие зрители, в том числе из политической и медиа-среды отмечают, что в сериале мотивации некоторых героев, ряд событий, ряд происщшествий даны с вполне определенным посылом. Который, если коротко, заключается в том, что «советские люди, конечно, тоже люди, и даже в чем-то люди хорошие и совестливые, но вот сама советская система - это человеческая мясорубка, которая равнодушно пожирает этих людей».

Одним из сильнейших образов, который показывает именно такую подачу, является, например, сцена смерти в больнице пожарного Василия Игнатенко. Он оказывается в больнице, рядом с ним - жена. И дальше в сериале происходит такая сцена: «Василий просит описать вид за окном. Девушка описывает Кремль, другие достопримечательности.

«Я обещал, что покажу тебе Москву», - говорит пожарный. А Людмила плачет, потому что на самом деле перед ее глазами бетонная стена. Якобы героев-пожарных спрятали где-то на окраине столицы, подальше от любопытных». В реальности же, никакой «глухой стены» не было, а была именно что Москва и салют на 9 мая из окна больницы.

Можно было бы списать это на художественный вымысел, который просто добавляет драматизма, но в сериале далеко не один такой эпизод. И все они подчеркивают и всячески продвигают мысль о тупой, равнодушной к жизни человека системе, и о некоем «подневольном героизме» советских людей. Ну, то есть этакое «Сталин трупами закидал», но только про Чернобыль.

Или, как отметили некоторые зрители, «люди точно знают и воспроизводят, какой формы халатик и шапочку носили в восьмидесятые годы инженеры на закрытых объектах атомной промышленности. Но при этом не могут воспроизвести реальные двести раз напечатанные в прессе помещения Кремля, и поэтому «случайно» показывают картину с Иваном Грозным, убивающим сына.

Ну камон».

Кстати, есть в сериале и абсолютно вымышленный персонаж, Ульяна Хомюк, этакий коллективный образ женщины-активистки-ученого. И про неё в сети тоже есть очень интересное мнение, которое тоже не дает поверить в случайность «сцен художественного вымысла»: «есть версия, что образ Ульяны Хомюк, единственного вымышленного персонажа "Чернобыля", да еще и одного из основных персонажей - это образ Светланы Алексиевич, такая специальная женщина-совесть.

То, как Алексиевич работает с фактами и выдает бабьи сказки под видом документалочки - хорошо известно. Но видимо нужен еще телевизионный персонаж, чтоб на вопрос, ху из миссис Алексиевич, люди бы говорили: а вон, как "Улана Хомюк", борец за правду.

Вообще я, конечно, восхищаюсь авторами, продюсерами и заказчиками сериала. Сделать такой эстетически совершенный детализированный Мордор, в котором каждому хотелось бы умереть, представить Россию-СССР в виде величественной самовоспроизводящейся гекатомбы, населенной героями - это реально круто. Русофобия, которой сами русские будут гордиться. Дьявол - в тех самых тщательно реконструированных деталях и фактах».

Свидетельствует, кстати, о том, что сериал «Чернобыль» не просто художественный фильм и реакция горячих поклонников сериала. Уж очень многие блоггеры, говоря о нем и рекомендуя посмотреть, заявляют о нем, как о сериале, который «рассказывает всю правду о Чернобыле». Ну вот представьте себе, чтобы «Игру престолов» презентовали, как «всю правду о средневековой Европе». Трудно и представить, не правда тли? А вот «Чернобыль» и его реклама идут именно с такой подачей, и ничего, проходит «на ура».

Журналист Александр Коц, кстати, резюмировал, что именно самое неприятное в сериале, помимо отдельных «случайных ляпов»: «Позвонил ликвидатору обсудить сериал «Чернобыль»... Они не показали победу.

Вся работа велась ради нее, люди гибли ради нее. Мы ведь ликвидацию называли войной. И на памятнике ликвидаторам на Поклонной горе высечено: «Это была наша война и наша победа». Но для авторов сериала она, видимо, была не главной. Зато, по крайней мере, этот сериал заставил вновь вспомнить о чернобыльцах, об их самоотверженности и героизме».

Резюмируя же, стоит напомнить, что пропаганда бывает и документальной, и художественной. Не важно, вымышленные события или реальные, главное в пропаганде - это распространение определенных политических и социальных идей. И в этом смысле «Чернобыль» как раз такую задачу выполняет. И выполняет весьма качественно. И идеи эти ложатся на благодатную почву.

Потому, что с этой точки зрения сериал не только и не столько про СССР, но и про современную Россию, которая большинством на Западе воспринимается, как все тот же «тоталитарный Мордор». И вот в «Чернобыле» показаны истоки этого Мордора. «Смотрите, они так привыкли, у них это традиция - гнать на убой собственных граждан, а потом прятать их за серые глухие стены». А уж то, что «ничего у них, у русских с тех пор не изменилось» обыватель отлично додумывает сам.

Потому, что «Чернобыль» транслируется не в информационном вакууме, а во вполне определенной медиа-среде, уже давно наполненной историями о «жуткой России». Поэтому можно сколько угодно рассказывать о том, что сериал - художественное произведение и не надо придираться к тому, что некоторые события в отличие от реальных, изменены в угоду драматургии.

Потому, что драматургия - это, конечно, очень важно, но дело здесь не только в ней. Дело здесь в первую очередь в идеологическом посыле, который был точно выверен и максимально эффективно достиг массового сознания.