Совет при президенте попытался узурпировать власть - судебную

Среда, 21 декабря 2011 г.

Совет по правам человека провел специальное заседание, на котором, как гласит его пресс-релиз, обсуждается доклад о результатах общественной экспертизы приговора по «второму делу «ЮКОСА» (т. е. делу М. Ходорковского и П. Лебедева). Из релизов Совета и сообщений СМИ следует, что собственно «доклад» содержит свыше 400 страниц, и пока речь идет об обсуждении его «тезисов», а точнее устного доклада на этот счет, сделанного членом совета и рабочей группы по «делу Ходорковского» Тамарой Морщаковой.

Суть выступления Морщаковой такова: никакого преступления Ходорковский и Лебедев не совершали, «ЮКОС» никакими сомнительными делами не занимался, а потому Совет предлагает поставить перед генеральным прокурором РФ вопрос об обжаловании в порядке надзора вступившего в силу приговора по «второму делу ЮКОСА» по вновь открывшимся обстоятельствам (обстоятельство - появился доклад Совета). Кроме того, Совет вроде бы предлагает Следственному комитету РФ возобновить расследование уголовного дела в отношении Ходорковского и Лебедева, "в связи с фундаментальными нарушениями в ходе разбирательства дела, свидетельствующими о допущенной при его разрешении судебной ошибке". Но и это не все - среди других рекомендаций, для обеспечения гарантированости результата предлагается изменить процедуру подачи ходатайств о помиловании или смягчении наказания осужденного, т. е. «исключить недопустимость подачи ходатайства о помиловании иначе, как по месту отбывания наказания, а также отказаться от недопустимости общественной поддержки помилования.». И уже «до кучи» если никак нельзя будет объявлять помилование нераскаявшихся и виноватых на основании соцопросов, тогда пусть проводятся более широкие амнистии, под одну из которых М. Ходрковский и П. Лебедев уж как-нибудь подошли бы. Это де нужно «для обеспечения экономического благополучия в стране и восстановления утраченного общественного доверия к правоохранительным органам и судам».

Пока (и до тех пор, пока) нет возможности подробно изучить 400 с лишним страниц «доклада», и состав экспертной бригады, делать выводы на этот счет не будем. Опыт «общественной экспертизы» дел в Совете (точнее его рабочих группах) показывает, что тут могут быть самые интересные варианты. Какие? Ну если судить по делам и заявлениям членов группы, ранее поработавшей с «делом Магнитского», могут быть весьма забавные трактовки заключений экспертов, дивные корректировки мандата группы, переформулирование ставившихся перед экспертами вопросов (с грубым выходом за рамки мандата), включение в состав экспертов преимущественно людей и организаций, мнение которых заведомо известно, как и наличие у них очевидного конфликта интересов (заинтересованности) и т. д.

Что можно сказать сегодня - на основании того, что уже известно? А то же, что и прежде - что к «рабочим группам» есть серьезные вопросы этического толка, а также вопросы и вовсе деликатные - о попытках присвоения себе государственных полномочий с выражением явного пренебрежения к принципам Конституци РФ, что особенно пикантно, учитывая, что главный инициатор «экспертиз» - бывшая судья Конституционного суда РФ (Тамара Морщакова). Рассмотрим все по порядку.

Самое главное здесь следующее: вывод Морщаковой и ее группы, что их «доклад» является достаточным основанием для отмены приговора и пересмотра дела, не только цинично нарушает договоренность с президентом («мандат») о том, что никакой результат работы «общественников» однозначно не может иметь никаких процессуальных последствий, но и является четкой заявкой на получение «рабочими группами» некого особого статуса в системе правосудия. То есть статуса некого органа, который, используя прерогативы президента и его полномочия, оказывается как бы наивысшей судебной инстанцией по делам любого рода, способной инициировать и шаги... прокуратуры тоже.

Почему это особенно забавно? А вот почему. Тамара Морщакова, выступая на разных конгрессах и подвергая сомнению способности Дмитрия Медведева как юриста, критикует его идею создания некого «высшего судебного присутствия», потому что оно де цинично нарушит сами принципы правосудия, самостоятельности судов и т. д. То есть якобы создание особых надсудебных структур глубоко противно идеям демократии и т. д. Особенно не устраивает Тамару Георгиевну то, что формирование гипотетического высшего органа оказалось бы в руках «высших судебных чиновников». И сегодня, наконец, стало понятно, в чем тут проблема - в том, кто и на каких основаниях будет возглавлять «высшую над-судебную инстанцию». Если это будет «рабочая группа» и под руководством самой Морщаковой - проблем уже нет. Ни правовых, ни этических - никаких.

На разного рода предлагаемых «общественниками» модификациях схем помилования и амнистии «под Ходорковского» особо говорить не будем. Обратим лишь внимание на идею «общественной поддержки помилования». Тут, похоже, речь уже как раз о создании «правовых» механизмов для «рабочих групп» для внесудебного пересмотра вступивших в силу приговоров и т. д. Все просто - если у вас те же возможности, что и у «штаба МБХ», вы задействуете, используя особый статус «рабгруппы», общественное мнение, и освобождаете кого угодно (осужденного за что угодно) на основании не закона, а общественного мнения (с которым поработает «штаб»), «логики бизнеса» (в которой общественность понимает мало) и т. д. Тут, надо отметить, нет ничего нового или шокирующего - это станное ноу-хау «правозащитников", которые всеми силами пытаются поставить себя и свой «авторитет» выше и вне права и закона.

И, наконец, пока последнее. По процедурным вопросам (и политическим смыслам).

«Мандат», истребованный у президента в свое время, был четко сформулирован самим Советом, а точнее его председателем Михаилом Федотовым. И этот мандат - все помнят прецедент с предварительным вариантом доклада по «делу о смерти Магнитского» - предполагал личное представление заключений «рабочих групп» Президенту, и уже потом их публикацию в СМИ. Хотя бы просто потому, что при истребовании «мандата» все понимали, что речь идет о своеобразном заимствовании статуса главы государства (разница между личным заключением Морщаковой и докладом президентского совета понятна).

Что же случилось на этот раз? А, похоже, еще одна демонстрация. На прошедшей неделе, явно пытаясь срочно завлечь Д. Медведева на заседание Совета «по Ходорковскому» некоторые представители «рабочих групп» сообщали информагентствам, что де доклад готов, да дата 21 декабря (сегодня) не утверждена. Предпринятых усилий не хватило, тогда еще один «мотор» группы освобождения Ходорковского, Людмила Алексеева, подала ясный знак, грубо нарушив договоренности («мандат») и изложив СМИ главные выводы «доклада» не только до представления их президенту, но даже до специального заседания Совета.

И вот сегодня последовала главная демонстрация - члены совета (при президенте) дали понять президенту, что его личное присутствие на представлении доклада пустая формальность: а и без вас обойдемся. Морщакова произнесла речь, выступила перед корреспондентами, а президенту «доклад» обещали послать.

Смысл этого демарша может быть разный. От самого простого - желания пострадать от «режима» (уйти из Совета с шипучим эффектом), до самого сложного. В последнем случае не уход сам по себе (или знак неуважения) является целью. Просто демонстративное неуважение - это следствие того, что отдельным членам Совета пропагандистское выступление с «полным оправданием Ходорковского» было нужно в определенный политический момент, а не когда президент найдет для этого время. И это при том, что президент не «капризничает» - всем известно, что вчера, сегодня и завтра у него публичные мероприятия, требующие серьезной подготовки (например общение с Федеральным Собранием - послание) и т. д.
Вот такая вот получается «вне-политическая» оценка «резонансного» (как выражаются киевские коллеги) дела. Да еще и с «оранжевым» отливом.