Глеб Павловский: выбор модели развития демократии нам только предстоит

Понедельник, 14 сентября 2009 г.

14 сентября российский город Ярославль стал центром международной политической жизни. Здесь прошла Международная конференция "Современное государство и глобальная безопасность", инициатором которой выступил в свое время президент России Дмитрий Медведев. Предлагаем внимание выступление участника форума, одного из ведущих российских политологов Глеба Павловского.

Глеб Павловский - президент Фонда эффективной политики, участник Ярославского международного форума, модератор секции «Современное государство в многообразии демократического общества»:

Наша задача - обновить застрявшие дебаты по демократии, а в чем-то начать их заново. В частности, поставив в центр тему стандартов демократии, стандарта демократического опыта, поскольку эта тема в последнее время была в значительной мере скомпрометирована неправильной политикой и пропагандистскими манипуляциями. Два момента, мне кажется важными. Нет смысла нам здесь доказывать, что демократии разнообразны. Это очевидно. Важно оценить и подвергнуть критике попытки монополизировать, унифицировать идею демократии и повернуть эту идею одними участниками против других. Проблема современных дебатов в том, что они стали в значительной мере политическими дебатами. И это мешает нам сегодня обмениваться опытом. Накопилось слишком много подозрений, теорий, которые создавались в целях самозащиты. Между тем новый опыт есть, но он мало обсуждается. Мы видим разницу между американской моделью, которая отчасти породила современный кризис, и европейской моделью, которая проявила в этой ситуации, в момент кризиса, свою эффективность. Надо говорить и о проблемах с состоянием российской демократии, и здесь мы упираемся в препятствия -  отравленную атмосферу  вокруг дебатов о демократии последних лет.

В 89-м году Советский Союз под давлением общества вышел из состояния холодной войны, он завершил ее односторонне. Тогда две вещи мы считали предрешенными - либерализацию институтов права и администрации внутри нашей страны и радикальную демократизацию международных институтов. Но прошло несколько лет, и уже в начале 90-х годов с повестки дня было снято то и другое. Внутри России идея компетентного авангарда узкой группы лиц, якобы воплощающей демократию, оттеснила в сторону проблему создания современных демократических институтов. У нас победила олигархическая версия того, что господин Закария называет либеральной демократией. А в мире одновременно не возник правовой порядок. Правовой порядок был отброшен в пользу однополярности. Я считаю, что две эти проблемы были взаимосвязаны.

Россия слишком большая страна для того, чтобы ее внутреннее устройство не зависело от мирового. Победа олигархической модели устройства мира привело и внутри страны к победе олигархической модели.

Но нельзя сказать, что это 20-летие было потеряно. За это время в России вырос новый класс, которого не было 20 лет назад. Это креативный средний класс с глобальными амбициями. О нем говорит и Медведев в своей  последней статье. К нему он обращается. Этот средний класс мыслит одновременно демократически и глобально. Ему нужна новая Россия, открытая миру, один из мировых лидеров, и это важный аспект для нас, как новой политической нации. Но проблема в том, что за это время копившийся внутри страны опыт, копившийся внутри каждой из демократических стран опыт, не имел совместной площадки, общего поля сравнения. Потому что поле, которому навязывали одностороннее понимание демократии и международной политики, это международное поле было неблагоприятным для переноса опыта, для дискуссий. Особенно ярко мы это видели на постсоветском пространстве. Это колоссальное поле государственного строительства, колоссальный полигон строительства демократии. И Россия на этом поле в 90-е годы и в начале нового века вела, как говорят в Евросоюзе, политику щедрости, политику восстановления суверенных национальных государств, усиление слабых демократий. Наша помощь осуществлялась в огромных объемах и без обязывающих условий. Мы остановили на этих территориях несколько войн, в том числе, войн, являющихся результатом агрессии исламских радикалов. Не только на Кавказе, но и в Таджикистане.

Мы выбрали модель демократии в конституционном правовом отношении. Государственную правовую модель Россия выбрала в 93-м году, утвердив конституцию. Но выбор модели развития демократии нам только предстоит. И в этом отношении очень важен международный опыт. Сегодня, когда мы возобновляем широкую дискуссию, мы, наверное, должны говорить о модернизации российской демократии. Я цитирую здесь Медведева. И глобальная ответственность не должна  побуждать нас ни к самодовольству, ни тем более, к имперской ностальгии. Сегодня действия исполнительной власти можно определить, как сочетание инициативы импровизации с ожиданием в отношении общества. Проблема нашей демократии в значительной мере в нехватке компетентных кадров не только в экономике, но и в политике, и в государственном управлении. Импровизированная  во многом система институтов не создала систему подготовки политических кадров. Сегодня обращение российского президента адресовано в первую очередь к новым слоям, к новым группам. Президент признает, что сегодня эти силы стали достаточно сильны, чтобы выступать равноправным партнером власти в составе сильной российской демократии. Россия спокойно и трезво осознает себя мировым государством с гигантским количеством проблем. Но государством, зависящим и от мирового порядка. С другой стороны - несущим ответственность за этот мировой порядок. Ответственность, которую надо разделять с другими государствами. Стандарты, о которых мы говорили в начале, должны быть выработаны совместно. Правила игры должны быть согласованы вместе. И тогда они будут соблюдаться всеми сторонами. И тогда мы сможем идти к мировому правовому порядку.