Церковь должна меняться

Пятница, 30 января 2009 г.

Прошел Поместный собор - «Дух Святой указал достойного». Патриарх избран, но «предвыборная кампания» не окончена - дискуссии продолжаются. Противники и союзники Патриарха ждут реформ. Одни - с надеждой, другие - со страхом.

Нужны ли Церкви реформы? Должна ли она меняться? Нужны. Должна. Но меньше всего ей необходимы реформы, похожие на те, что проводились в 1990-х годах. Да и что такое «реформы Церкви»? Реформа управленческого аппарата - это одно, никоновская «книжная справа» - совсем другое, петровская ломка с открытием тайны исповеди и упразднением монастырей - третье. Меняться относительно чего? Что взять за образец? Церковь начала ХХ века, допетровскую эпоху или Киевскую Русь? Хорошо известен ментальный парадокс, давно открытый и объясненный тартуской семиотической школой: в переломные эпохи очень часто новое воспринимается как старое и наоборот, и введение нового на поверку оказывается воскрешением старых традиций.    

Сегодня ни один сторонник или противник реформ не уточнил, что же означают термины «реформы» или «перемены». Некоторые наиболее и даже чересчур ревностные сторонники нового Патриарха называют его «антикризисным менеджером» и считают, что главное дело Патриарха - реформы, работа с молодежью и миссия. Но опять же, что понимается под «кризисом Церкви»? Наследие покойного Первосвятителя? Едва ли с этим согласится большинство в Церкви. И кто будет работать с молодежью, если везде все те же люди и среди самих немногочисленных миссионеров отнюдь нет единства во взглядах и методах? Да и большинство даже очень успешных сегодня миссионеров могут привести людей к Церкви и даже ввести в нее, но удержать - самую сложную задачу - они выполнить не в состоянии. Для этого должно быть единство многих, храмы, готовые принимать любое количество людей и долго работать с ними. Все это надо готовить и готовить долго. Воля Первосвятителя - это очень важно, но этого недостаточно без активной и массовой поддержки.  А ее надо создавать, и быстро это сделать не получится.

Что же касается церковных реформ, то у их сторонников ясно выражено стремление к бессмысленному и беспощадному реформаторству, через которое мы прошли в 1990-е годы, причем это стремление сегодня соединено с очевидным мстительным и очень личным посылом «вот сейчас попляшете». Кто начнет плясать, известно лишь авторам посыла, но почему проводником этил личных амбиций в жизнь должен стать Патриарх - непонятно, и эта недосказанность очень чувствуется во многих публикациях.

Кроме того,  к сожалению, по многим защитникам и противникам Патриарха ясно видно, что свои как негативные, так и позитивные ожидания они связывают непосредственно с ним, воспринимая его личность как фигуру сугубо политическую - пришел новый начальник, который сейчас проявит свою волю и решительность, и все пойдут ее исполнять. Они же обязаны слушаться и подчиняться. Вот и реформы сейчас начнутся в духе «до основанья, а затем...» Но ведь это не так. Патриарх - не начальник, а паства - не подчиненные. Он не может заставить, принудить, надавить, его задача - не добиться производственных успехов от каждого, а сделать так, чтобы человек с «душою живою» стал полноценным членом Церкви. Любое давление может обернуться расколом. Тем более, история показывает - у Церкви есть свой, особый темп преобразований. Попытки ускорить его неизбежно приведут к деформации устоев. Поэтому только единство во Христе, молитвенность, глубокая вера дадут возможность новому Первосвятителю и верующим делать главное - менять Церковь, при этом оставляя ее неизменной. А это у нового Патриарха есть.

Если осторожно прибегнуть к аналогиям, то можно вспомнить Путина в момент его прихода к власти. Он тоже казался предсказуемым, вернее, его пытались сделать предсказуемым. Забегая вперед, все время кричали «сейчас будет то или это», «он будет поступать так-то». Одни боялись, другие стремились явить себя ему мудрыми провидцами - авось заметит. А он был сам по себе и в результате изменил Россию, при этом не совершив ничего революционного. Новый Первосвятитель, к разочарованию и противников и сторонников, вполне может проявить себя именно таким лидером. Его молитвенность, блестящая богословская и светская образованность, умение говорить и слушать, способности талантливого администратора и опыт человека, видевшего последние годы нашу Церковь и Россию не только изнутри, но и извне, вне всяких сомнений, дадут возможность провести перемены. Они будут болезненными лишь для Интернет-подполья, а ему все равно, кого не любить, лишь бы деньги платили. И, в то же время, очень позитивными - для всех остальных, тех, кому, перефразируя поговорку,  и Церковь - мать, и Бог - отец. 

Борис Якеменко