Васильева подставила не Данилкина, а Ходорковского

Понедельник, 14 февраля 2011 г.

'Штаб МБХ' подложил бомбу под своего заказчика. Рвануло

Сторонники Михаила Ходорковского и СМИ, поддерживающие так называемый "штаб МБХ"  с восторгом рассказывают о своей ошеломительной победе. Которая заключается в том, что «Газета.ру» и телеканал «Дождь» опубликовали якобы сенсационные признания пресс-секретаря Хамовнического суда. Но о сути признаний и их форме - позже. Сначала о победе.
Будете смеяться, но на самом деле вместо победы имеет место провал штаба, причем сопуствуют ему обстоятельства, характерные с точки зрения "методов штаба".
Ведь что сделала Васильева? Она всего лишь от своего имени провозгласила главный (в течение последних месяцев) тезис адвокатов и "штаба" о том, что на судью В. Данилкина (выносившего приговор по делу Ходорковского) оказывается давление.  Плюс - предложила некие "доказательства" на этот счет. Вот только доказательств у человека, по должности далекого от работы над приговором нет. Что, собственно, и подтвердил даже адвокат Ходорковского - Вадим Клювгант, заявивший о "возможности провокации".
Зачем же тогда понадобилось такое выступление?
Если кратко - есть основания полагать, что штаб просто решил "с пользой для дела" ярко спалить (использовать провал) своего информатора в суде. А заодно и отчитаться о проделанной работе перед главным заказчиком.

Вспомните - адвокаты экс-олигарха неоднократно заявляли, что их о тезис о "давлении на судью Данилкина" (якобы желающего оправдать Ходорковского) основан на некой информации из суда. Ну вот теперь и выяснилось, насколько "качественным" и достоверным оказался источник.

В свое время объективные наблюдатели отмечали престранный факт - внезапно "штаб" и адвокаты (а за ними и их СМИ) сменили свою тактику. Судья Данилкин, долгое время подававшийся как "цепной пес кровавого режима", вдруг оказался "тайным сторонником Ходорковского" - на которого якобы давят, "а так бы он оправдал". Судя по всему - это и был момент, когда штабу удалось "завербовать"  источник и приступить к работе с получаемыми сплетнями - для самоутешения или демонстрации своих "активных усилий" главному заказчику.

Далее есть два варианта. Первый - в результате неосторожности самого "ценнейшего" агента странная история  была на грани раскрытия или уже раскрыта. Второй -откровенного провала не было. Ну разве что режиссер Сирил Туши рассказал, что "пресс-секретарь Ходорковского" ходит в баню с пресс-секретарем обвинения - после чего лишь бывший главный юрист "ЮКОС" Дмитрий Гололобов заявил, что в таком случае "оба секретаря должны были бы застрелиться". Вполне вероятно, что "штаб МБХ" посчитал такой источник "далее бесполезным" и решил использовать его просто как «тушку» -  устроив из него прощальный костер (точнее яркий скандал).

Когда защищающая Ходорковского "либеральная общественность" говорят об интервью пресс-секретаря как о "БОМБЕ" - они абсолютно правы. Это действительно коррупционная бомба, взрывную силу которой стократно усиливает раскрученность  "ходорковской медиакампании".

Теперь кое-что о "доказательствах" и "разоблачениях" Натальи Васильевой.

Само по себе "интервью" носят следы монтажа - вполне очевидно скрывшие либо специфические наводящие вопросы, либо недостаточно "правильные" ответы. Очевидно, что интервьюеры сверяются с заранее подготовленными, согласованными и распечатанными вопросами-тезисами, "ведущими" Васильеву по необходимой канве.
Желающие могут сами проанализировать, например, эпизод с якобы состоявшимся визитом Данилкина в Мосгорсуд 25 декабря. Тема начинается со строгого указания корреспондента, что такой визит был (у него есть информация). Дама на это отвечает, что о "факте" такой поездки она знает, но не от сотрудников суда и сама она не свидетель - у нее был выходной. Дополнительную пикантность этому придает то, что в СМИ информация о "визите" и его предполагаемых обстоятельствах, скорее всего, появилась с подачи самой Васильевой.

Дальше - по тезисам.

Васильева живописует страдания судьи Данилкина (якобы он не хотел выносить обвинительный приговор). Может быть, она верит, что ее «разоблачения» ему помогут? Нет.

- У вас есть какие-то представления о том, что будет с судьей Данилкиным дальше?
- Ну, судя по тем разговорам, которые ходят в суде, скорее всего, он будет уволен через определенный промежуток времени под каким-нибудь благовидным предлогом. (...)
- А как ваш рассказ повлияет на судьбу Данилкина?
- Мне страшно за него.
- Именно в силу того, что вы это рассказали?
- Ему и так и так было бы плохо. Не представляю даже, как будут развиваться события.
Просто знаю, что если бы я всего этого не рассказала, его бы тихо спровадили. А сейчас не знаю, как это будет.

[За этим следует подсказка - вы хотели ему помочь, придав историю гласности!]

- Почему вы решили нам все это рассказать?
- Потому что я разочаровалась... Я хотела стать судьей. И когда увидела это внутреннее содержание, как все это происходит, то сказка о том, что судьи подчиняются только закону и больше никому, растаяла. (...)
- Вас начнут упрекать и в том, что у вас есть какая-то заинтересованность в исходе, новом исходе этого дела, пересмотре (...)
- Нет у меня никакой заинтересованности. У меня есть разочарование. (...)
- Готовы ли вы к тому, что, скорее всего, вас уволят из Хамовнического суда?
- Да, предполагаю, меня уволят.
- И что вы будете дальше делать?
- Пока не знаю.

Вывод: проблемы судьи Васильеву не волнуют, но в ходе именно процесса Ходорковского с ней случилось нечто, заставившее ее "не бояться разрушения карьеры и потери средств к существованию".

Основная часть "показаний" - своеобразное доказательство тезисов защиты Ходорковского о том, что судья Данилкин писал приговор не сам, и преступно ездил в Мосгорсуд - чтобы испытать там жесткое давление.
Как Васильева "доказывает", что Данилкин писал не сам?

-Причина, по которой срок переноса (оглашения приговора) был таким долгим, подозреваю, в том, что нужно было что-то подкорректировать в приговоре. То есть к 15 декабря приговор был в незаконченном состоянии. А еще причина самого переноса с 15 декабря на более поздний срок - выступал наш премьер. Чтобы не отвлекать внимание на процесс Ходорковского от выступления премьера.
- Данилкин начал писать приговор. Подозреваю, то, что было в том приговоре, не устроило вышестоящую инстанцию. И в связи с этим он получил другой приговор, который нужно было огласить. Но так как (другой) приговор не был закончен к 15 декабря, наверное, поэтому период переноса так удлинился.
- Приговор пишет судья единолично. Пишет, находясь в своем кабинете, в рабочее время. (...)

Далее следует наводящий вопрос - есть какие-то признаки того, что этот текст не судьи Данилкина?

-Косвенные в самом тексте. (...) Этот приговор в электронном виде правили секретари. Они удаляли технические ошибки - абзац какой-то, запятые, неправильные интервалы.

Вот такое доказательство. Еще один наводящий вопросик "Есть какие-то способы по тексту доказать, что приговор может не принадлежать перу Данилкина?". Ответ: сравнить стилистически. А кто же писал? Вот ответ: Писался этот приговор судьями кассационной инстанции по уголовным делам, - то есть Мосгорсуда. Это очевидно. Никто другой в Мосгорсуде не мог его написать. Из ответов следует, что слова Васильевой - не свидетельство, а лишь некая догадка.

С поездками в Мосгорсуд и консультациями еще смешнее.
Например несведущим гражданам пытаются внушить, что контроль за деятельностью районных судов со стороны Мосгорсуда, равно как и консультации судьи с руководством в случае каких-либо затруднений - это преступление. Между тем, определенный контроль - обязанность Мосгорсуда. При этом Мосгорсут, безусловно, не имеет права вмешиваться в составление приговора - однако это не значит, что судья не имеет права запросить необходимую консультацию.
И вот несчастная Васильева то признает, что никаких нарушений и "вмешательств" не было, то возвращается к "тезисам" и начинает опровергать себя.

И, наконец, последний момент.
Абсолютно все "свидетельства" Васильевой основаны на неких источниках, которые она отказывается назвать. То же, что она "сама слышала" от судьи Данилкина или видела в его кабинете - не описывает никаких фактов, помогающих установить истину.