Озвучен жесточайший ответ России на теракты

Среда, 18 ноября 2015 г.

Роман Злотников пишет в саге "Империя":

Ислам еще раз кивнул своему собеседнику (как будто тот мог что‑то увидеть) и, отключив мобильный телефон, поднял глаза на братьев по борьбе. На лице его была написана необычайная скорбь. И сколько же печали было в его голосе, когда он заговорил:

- Братья, русские не вняли голосу разума. Мы лишь хотели освободить своих братьев, выполнивших свой долг перед аллахом, но они отказались даже говорить об этом. - Ислам вскинул руки. - Видит аллах, мы не хотели, но у нас нет другого выхода. Мы должны примерно наказать этих гяуров, дабы в следующий раз слова пророка достигли их высокомерных ушей. Аллах велик!

И два десятка братьев, стоявшие на верхней палубе прогулочного морского пароходика, в ответ вскинули автоматы и тоже взревели:

- Аллах акбар!

Они ринулись вниз, к пассажирским каютам, забитым этими испуганными овцами‑христианами, и началась резня...

Через два дня весь мир обошли кадры залитых кровью палуб и коридоров, но самого страшного зрители так и не увидели. Потому что ни один оператор, даже из тех, кто побывал во многих горячих точках и успел многое повидать, не смог пройти дальше первой каюты. Всех тут же начинало выворачивать наизнанку.

Корабль был заполнен трупами - более двух с половиной сотен мужских, женских и детских тел с отрезанными головами. Некоторые, видимо, умерли не сразу и пытались куда‑то ползти, оставляя за собой кровавый след и волоча болтающуюся на позвоночном столбе голову, дети пытались кричать, что было совершенно невозможно с перерезанной гортанью, на телах большинства женщин были пулевые ранения, наверное, они отчаянно бросались на убийц своих детей, и те были вынуждены сначала убить или обездвижить матерей, чтобы вернуться потом к своему занятию.

Часть отрезанных голов убийцы выкинули в море, на корм акулам, другие засунули в вентиляционные трубы, цветочные горшки, кухонные духовки. Из десятка сложили чудовищный торт посреди большого стола в обеденной зале, густо залив изуродованные лица сладкими сливками из баллончиков.

Мир содрогнулся.

Все понимали, что дело не только в отказе русских, и даже не столько в этом. Можно было обойтись и гораздо меньшим. Это была классическая акция устрашения, призванная показать всему «цивилизованному» миру, кто действительно хозяин положения. И что грозит тем, кто этого не понял.

А русские... ну надо же было на ком‑то это показать. Тем более что и формальный повод имелся. И вот, несмотря на громогласные заявления и грозные призывы, на демонстративные полеты над горами Ирака, Афганистана и пустынями Аравийского полуострова американских F‑22, созданных с широким использованием технологии «Стелс», и британско‑французских «Торнадо‑ЗМ», оснащенных высокоточными бомбами с лазерными головками самонаведения, всем стало ясно, что «цивилизованный» мир испугался.

Поскольку все эти самолеты, как и авианосные эскадры, грозно бороздившие воды Персидского залива, не имели главного - цели. Ибо те, кто устроил кровавую бойню на мирном туристическом пароходе, не прятались в подземных бункерах, не сидели в кабинах боевых самолетов и в рубках боевых кораблей.

Они не имели ни униформы, ни знаков различия, ни воинских званий. Они не имели ни чести, ни совести, ни Бога в душе, ибо тот, кто дозволяет творить такое своим именем - не бог, а самый презренный и подлый из сонма дьяволов, несомненно презираемый всеми другими слугами Сатаны. И никто, ни один генерал, ни один политик не знал, что с этим делать.

Первую неделю все гадали, как отреагируют русские.

У них, конечно, тоже были и свои самолеты, и пара стареньких авианесущих кораблей, но они отчего‑то не стали поднимать их в воздух или менять курс своих существенно более куцых по сравнению с остальными странами эскадр, находившихся в небольшом отдалении от кризисного района.

Все ждали резкого заявления русского Императора, но дело ограничилось лишь срочной рекомендацией российского МИДа всем русским гражданам покинуть пределы мусульманских стран и в ближайшее время воздержаться от поездок туда, что выглядело вполне объяснимым в этой ситуации, да глухо угрожающим заявлением, прозвучавшим из уст пресс‑секретаря Императорской канцелярии, что Империя, дескать, оставляет за собой право на ответ, который она сама сочтет адекватным.

Там была еще фраза насчет того, что «Империя заранее приносит извинения тем странам, которые посчитают, что ответные меры России излишне демонстративны или неоправданно жестоки, но считает необходимым раз и навсегда показать всем, кто рискнет посягнуть на граждан Империи, какая судьба их ожидает».

Следующие полгода прошли в некотором затишье. Вернее, в том состоянии, к которому мир привык за последние пятнадцать‑двадцать лет - на улицах Израиля взорвал себя очередной террорист‑смертник, полиция захватила очередную тонну низкокачественного, но крайне дешевого арабского героина, американские бомбардировщики совершили очередной налет на опиумные плантации в Гиндукуше, а британские проутюжили посадки геномодифицированной коки на косовско‑албанской границе... и кое‑что еще по мелочи.

А потом взорвалась бомба...

Никто так и не понял, откуда они появились.

Враги возникли как бы из ниоткуда. Ислам только мгновение назад бросил взгляд в окно, заметив красный огонек сигареты, тлеющей в зубах одного из охранников, и вдруг слабый порыв ветра всколыхнул портьеру, закрывавшую дверной проем, ведущий на второй этаж. Ислам покосился в ту сторону, а когда вернул взгляд обратно, перед ним уже маячила эта фигура, затянутая в темный комбинезон и титановый шлем с поликарбонатным забралом, льдисто блеснувшим в мягком свете бра, освещавших гостиную.

Он не успел издать ни звука, да что там, он и фигуру‑то эту заметил лишь мельком, а во что она была одета, вспомнил только потом, когда пришел в себя. Ну а в тот момент он даже не успел ни набрать воздуха в легкие, чтобы закричать, ни потянуться к новенькой американской М‑221 с игольчатыми пулями, ни даже испугаться - неясная тень, удар и темнота...

Очнулся он оттого, что качало.

Вернее, сначала ему показалось, что качка только в его голове. Поскольку чувствовал он себя прескверно. Похоже, похитители, кто бы они ни были, видимо, довольно долго держали его на наркотиках. Во всяком случае, ощущения, когда он очнулся, изрядно напоминали те, что испытываешь после хорошей дозы опия или добротного героина (каковой он, в отличие от производных конопли, пробовал всего пару раз в жизни).

Некоторое время он лежал не открывая глаз, пытаясь понять, где находится и кто вокруг - друзья или враги (последнее было вероятнее, но всегда есть надежда на чудо), потом открыл глаза. Что ж, чудо произошло. Рядом с ним были друзья. Он узнал Махмуда, одного из охранников эмира, с которым коротал время в тот вечер, когда на них напали, Амира, одного из тех, что несли охрану в саду, а чуть поодаль, у другой стенки валялся и сам эмир со своими гостями.

... Похоже, они в трюме. В трюме?! Ислам приподнялся - движение отдалось страшной болью в голове - и посмотрел по сторонам. Да, это был корабельный трюм. Причем корабль был относительно небольшим, скорее всего каботажный сухогруз. Этакая баржа с мотором.

Этот сухогруз был изрядно реконструирован. Его трюм, ранее разделенный на отсеки глухими переборками, был сильно перестроен. Под тюрьму. И каждый отсек его трюма был превращен в камеру, в которой находилось несколько десятков человек.

В перегородках были вырезаны отверстия, забранные решеткой из металлических прутьев, а поверху проходил также огороженный решеткой металлический трап, на котором сейчас маячили четыре "знакомые" фигуры.

В этот момент сверху, из мощных динамиков, подвешенных у самого потолка, раздался голос:

- Всем встать, приготовиться к движению.

Первым вскочил адвокат:

- Эй вы! Я - гражданин Европы. Я требую немедленной встречи с представителями властей. Я выражаю возмущение тем, как вы обращаетесь с представителями цивилизованного общества!

Фигуры, маячившие на верхнем трапе, ничего ему не ответили. Заскрипев, поползла вверх решетка первой камеры, и одна из фигур, махнув автоматом, показала, что ее обитателям пора выходить. Когда большая часть обитателей камеры вышла наружу, двое то ли слишком решительных, то ли слишком глупых, бросились на охранника. Тот не задумывась нажал на спуск. Злая очередь резанула не только по нападавшим, но и по сгрудившимся у выхода. Послышались крики боли.

Но фигуры все так же, не обращая на его вопли никакого внимания, пинками и ударами прикладов заставили всех, выгнанных из первой камеры, подобрать трупы и стонущих раненых, а затем так же молча переместились ко второй...

Когда их вытолкали на палубу, Ислам невольно зажмурил глаза. Снаружи был яркий день. Солнце светило вовсю. А вокруг, насколько хватало глаз, было только море. Вся палуба оказалась огорожена высоким, не меньше чем в два человеческих роста, забором из мелкой сетки.

Он поднял глаза. Ах вот оно что. Свет лился не только от солнца - по периметру палубы были установлены софиты, а рядом с ними громоздились сложные конструкции операторских пультов.

Похоже, ее превратили в гигантскую съемочную площадку. Но вот что за фильм собирались здесь снимать?

В этот момент над палубой разнесся все тот же голос:

- Внимание, наше судно находится на... западной долготы,... северной широты. Ровно сто восемьдесят пять дней назад здесь было совершено чудовищное преступление - зверски убиты двести восемьдесят шесть человек. Среди них было сто двадцать три женщины и семьдесят шесть детей в возрасте от трех до тринадцати лет.

Голос на мгновение прервался и заговорил снова:

- На нашем корабле вас тоже ровно двести восемьдесят шесть. Среди вас нет ни одного ребенка и ни одной женщины. И если не все из вас напрямую виновны в том преступлении, то нет среди вас и ни одного, кто не был бы повинен в чем‑то другом, не менее кровавом. Более того, все вы либо непосредственно принадлежите к преступной организации под названием «Бригады мстителей за Раззият», несущей всю меру ответственности за то преступление, либо активно сотрудничаете с ней, помогая ей творить свои преступные дела.

Голос снова умолк на несколько мгновений, будто давая время тем, кто был на палубе, оценить меру своей вины, и закончил:

- Мы надеемся, что то, что сейчас произойдет, послужит хорошим уроком для ваших последователей, ибо не испытываем никакого желания повторять это еще раз. Но если этого будет недостаточно...

Голос замолчал. Распахнулись ворота кормовой надстройки, и на палубу вылетели... огромные собаки, считающиеся в исламе "нечестивыми животными", к которым нельзя даже прикасаться.

Брошенный бывший сухогруз нашли только через двое суток. Вернее, власти совершенно не исключали, что за это время на него натыкались уже не раз, но все, кто всходил на его палубу, похоже, мгновенно бросались обратно, не в силах вынести зрелище, представшее их глазам, и стараясь скорее его забыть.

Так что окончательно судно обнаружили уже на подходе к Дарданеллам, когда о каком‑то корабле без малейших признаков команды сообщили с английского рефрижератора, который его чуть не протаранил.

Когда представители властей ступили на борт, их тоже долго рвало, чему немало способствовала и вонь от загнивших за пару дней на раскаленной палубе трупов. Однако гадать о том, что здесь произошло, не пришлось.

В капитанской рубке, в кубрике, в радиорубке и еще в десятке мест были разложены кассеты с видеозаписью всего произошедшего и тонкие кожаные папки со списком уничтоженных и кратким перечислением их преступлений. Фильм, записанный на кассетах, был слишком страшен для того, чтобы его демонстрировать по телевидению, так что большинство каналов ограничилось показом лишь отдельных, самых безобидных фрагментов.

Однако, как вскоре выяснилось, несколько тысяч (а по некоторым оценкам, даже десятков тысяч) человек в разных странах были вынуждены просмотреть этот фильм от начала и до конца.

Кого‑то ради это разбудили среди ночи в собственной спальне неясные фигуры в черных комбинезонах, кого‑то такие же фигуры застали в роскошном отдельном кабинете шикарного ресторана, кто‑то заблевал дорогой ковер, устилавший пол дорогого номера самой дорогой гостиницы мира - «Арабской башни», а кто‑то - сиденья своего великолепного «роллс‑ройса».

Очень немногие из тех, кого заставили просмотреть этот фильм, открыли этот факт широкой публике.

Но все они на всю оставшуюся жизнь запомнили негромкий голос, прошептавший им на ухо, прежде чем убрать пистолет от виска и тихо исчезнуть:

- Ты видел. Теперь подумай, хочешь ли ты быть на их месте.

Из официального заявления Российской Федерации:

"Мы сожалеем о том, что наши действия по обеспечению безопасности наших граждан вызвали столь негативную реакцию в мире.

Но мы по‑прежнему заявляем, что любой, кто посмеет причинить вред имуществу или посягнуть на жизнь и здоровье наших граждан, подвергнется самому настойчивому преследованию вне зависимости от своего местонахождения и гражданства.

Мы и впредь постараемся избежать имущественных потерь и гибели гражданского населения и лиц, в отношении которых Империя не проводит специальных карательных мероприятий.

Однако вынуждены заявить, что гражданские лица, предоставляющие свою территорию и жилища для укрытия террористов, а также оказывающие им любую иную поддержку, должны быть готовы к тому, что их жизнь и имущество могут подвергнуться серьезной опасности.

И если они не хотят подвергаться подобной опасности, у них есть право либо отказать террористам в крове и поддержке, либо покинуть то место, - откуда они не в состоянии их удалить.

Если же они этого не сделают, то в полной мере возложат на себя ответственность за сохранность своего имущества, а также за жизнь и здоровье свое и своих близких.

(процтировано частично)

МАТЕРИАЛЫ НА ПОХОЖУЮ ТЕМУ:

Это - война: Россия готовится к военной супероперации за рубежом

Почему приказ "найти и уничтожить" испугал госдеп и Пентагон

Россия ударила по ИГ "оружием Третьей мировой"

The Guardian: Спецслужбы могли предотвратить теракт в Париже, Бостоне и атаку на WTC

Приказано уничтожить: На борту A321 был теракт, Путин приказал найти и убить нелюдей