До чего доведет 'Перестройка-2'

Воскресенье, 28 июля 2013 г.

Александр Бирман пишет:

На «Площадь 18-го июля» завозили китайскую плитку. Злая ирония судьбы - защищаться от прежде так любивших, а теперь столь же люто ненавидящих сограждан приходилось с помощью продукции главного врага, подмявшего под себя весь Дальний Восток и добрую половину Сибири.

Хотя на рубеже нулевых, когда нынешний президент Московской республики еще только набирал вес в качестве «оппозиционного блогера», многие всерьез полагали, что его первые громкие антикоррупционные расследования, касающиеся «Транснефти», проплачены как раз Поднебесной. «С тем же успехом можно считать китайцами всех, кто занимается китайским ширпотребом», - ухмыльнулся было АлАН (как его называли теперь весьма немногочисленные сторонники, а их, напротив, всё более многочисленные оппоненты переиначивали эти инициалы в весьма неблагозвучное для главы государства слово). Но тут же испугался - не произнес ли он это вслух?

Ведь даже здесь, в его шикарной резиденции в Марьино, президента «просвечивали» его же собственные спецслужбы. И, обнаружив что-то любопытное, непременно «поделились» бы с несистемными конфедератами из «Конвы» («Конфедеративной Московии»), а то и с самим Дорожным. Увы, развитие событий последних месяцев подтверждало то, во что АлАН раньше не верил или отказывался верить: за Дорожным стояли вовсе не китайцы и уж тем более, не Штаты, сами рискующие вот-вот перестать быть Соединенными после того, как Обама разогнал конгресс, грозивший ему импичментом из-за разоблачений Сноудена. Дорожного поддерживал кто-то из московских силовиков, сочувствующий вятским сепаратистам.

Это уже не просто злая ирония судьбы. Это какое-то издевательское и извращенное дежавю. Главный враг пришел оттуда, где, можно сказать, ковался его, АлАНа, политический триумф. Дорожный заработал себе имя на нападках на «Леспром» - созданный на базе «Кировлеса» единственный источник поступления юаней и динаров в казну Московии. Но не ограничившись экономикой, новоявленные разоблачители выдвинули лозунг: «Хватит кормить Москву!», переделав известный антикавказский мем конца нулевых, к распространению которого имел самое непосредственное отношение будущий президент Московской республики.

Кстати, придя к власти, он быстро воплотил тот девиз в жизнь. Чечня, Дагестан, Ингушетия и то, что сейчас называется Великой Черкесией, лишились всех бюджетных преференций и вышли из состава того, что очень скоро перестало быть Российской Федерацией. Но казна, избавленная от «кавказских» трансфертов, недолго дышала спокойно. Появление на бывшем российском Кавказе множества очень беспокойных «халифатов» и «имаматов» сделало фактически невозможным экспорт каспийских энергоносителей на Запад. Поэтому Казахстан, Туркмения и Азербайджан переориентировали основную часть своих газовых и нефтяных поставок на Китай. Европа и США в ответ перешли на сланцевые газ и нефть в промышленных масштабах. Баррель стал слишком дешевым, а налоги на топливные концерны президент, дабы выполнить свое обещание и распределить доходы от использования национальных богатств между всеми гражданами, сделал слишком высокими, чтобы российские нефтяники и газовики, работающие в северных широтах, оставались довольны своими зарплатами. На сибирских месторождениях начались массовые забастовки, переросшие в не менее массовые беспорядки. Неудивительно, что напуганные хаосом местные власти с радостью согласились принять китайскую финансовую помощь, пусть ее условием являлся пока неформальный, но весьма жесткий протекторат Пекина над этими территориями.

Впрочем, даже после фактической потери неевропейской части у России, а точнее, ее правопреемницы - Московской республики - был шанс опровергнуть Ломоносова и доказать, что она может «прирастать», и не имея Сибири. Достаточно было, действуя согласно провозглашенному президентом принципу «Не врать и не воровать», наконец превратить «Сколково» из своеобразного памятника «откатным технологиям» в полноценный аналог Кремниевой долины. Но тут выяснился крайне неприятный и до сих пор неучитываемый нюанс: для инновационного прорыва не достаточно просто не воровать гранты и не раздувать сметы исследований, нужно еще, чтобы молодые гении действительно изобретали, а не поголовно занимались политикой. Между тем студенчество, так активно поддержавшее очередные российские перемены, на каком-то этапе только ими и увлеклось. А образумить их было некому, поскольку у «мудрых преподавателей» все мысли были заняты академической реформой.

«Инновации - это тоже преодоление существующего порядка вещей, но на ином, неполитическом уровне. Если вы довольствуетесь «обычной» революцией - вам не нужна революция техническая. И наоборот, реакция - едва ли не лучшее время для изобретений. Ничто не отвлекает потенциального инноватора от того, для чего он на самом деле предназначен. Даже если он сам уход с головой в науку считает исключительно внутренней эмиграцией», - писала газета «Известия», незадолго до того, как руководство Нацкомпечати объявило о ее «переформатировании».

В отличие от оппозиционной прессы, «переформатировать» экономику оказалось намного сложнее. В отсутствие новых сколько-нибудь рентабельных бизнесов «Леспром» превратился не только в единственную опору бюджета, но и в яблоко раздора для президентского окружения. И в этом, кстати, наряду с бытовавшим в истеблишменте сочувствием к вятскому сепаратизму, была еще одна причина успеха Дорожного. В условиях перманентной межклановой войны та или иная группировка использовала его, разумеется, не как последний, но как довольно весомый довод королей.

«Деньги в стране можно заработать только на двух вещах - на «Леспроме» и на Дорожном. Но сам Дорожный еще неплохо зарабатывает на «Леспроме». А вот обратное представить крайне сложно. Вывод один, Леша - твоя экономическая опора гораздо слабее опоры тех, кто играет против тебя», - предупреждал в своем «Письме из Пекина» Станислав Белковский. Глава Московии не мог простить бывшему главному идеологу двурушничество и позорное бегство. И уж тем более - публикацию этого дурацкого письма. Но и не согласиться с ним, хотя бы наедине с самим собой, он не мог.

Всё пошло не так. Причем не покидало ощущение, что этот путь по наклонной начался именно тогда, когда, казалось бы, впереди были только сплошные триумфы. Вспомнилась фраза: «Кто победил - тот проиграл».

Через пару месяцев Вятка вышла из состава Московской республики. Начиналась «перестройка-3».